Потом я слышу голос Ловца Душ, так хорошо, словно он стоит совсем рядом.
– Не слушай, – говорит он. – Они хотят, чтобы мы разжали руки. Они хотят напасть на вас по отдельности, оторвать вас друг от друга, овладеть вашим сознанием. Не позволяй им посеять в тебе сомнения. Сражайся.
– Я не могу, – шепотом отвечаю я. – Я…
– Ты можешь. Ты рождена для этого. Ты лучшая в этом.
Он прав. В этом меня сложно превзойти. Потому что я сильна, и сейчас я призываю на помощь свою силу. Я видела, как моя семья истекала кровью у моих ног, я сражалась за свой народ и встретила орды карконских варваров в одиночку, стоя на вершине стены из мертвых тел. Я боец. Я Кровавый Сорокопут.
«Ты ребенок».
Я Кровавый Сорокопут.
«Ты слаба».
Я Кровавый Сорокопут.
«Ты ничтожество».
– Я Кровавый Сорокопут! – кричу я во всю силу легких, и эхо моего крика возвращается ко мне голосом моего отца и матери, голосом Ханны и тех, кто погиб в Антиуме.
«Сломленное, уничтоженное существо, и до того, как все будет кончено, тебя ожидают еще бо́льшие несчастья, потому что ты факел в ночи, маленькая птичка-сорокопут, а факел рано или поздно догорает».
Внезапно мы приземляемся на какой-то поляне. Во тьме виднеются очертания бревенчатого домика, тусклый прямоугольник окна. Я, пошатываясь, двигаюсь к хижине, Дарин и Харпер идут за мной. Лайя обнимает Таса за плечи, губы раздвинуты в страшной гримасе.
Ловец Душ загораживает нас от группы джиннов, закутанных в тяжелые накидки. У него нет оружия, но оно ему и не нужно, потому что в этот момент он похож на свою мать – та же жестокость и спокойствие.
– Я не позволю вам тронуть этих людей, – говорит он, обращаясь к врагам. – Уходите.
Женщина-джинн отделяется от остальных и выходит вперед.
– Эти существа – твое слабое место, Ловец Душ, – злобно шипит она. – Ты падешь, и Земли Ожидания падут вместе с тобой.
– Не сегодня, Амбер, – отвечает Ловец Душ. – Они под моей защитой. А у тебя здесь нет никакой власти.
Чем тише и спокойнее звучал голос Коменданта, тем страшнее были последствия. Голос Ловца Душ звучит еле слышно, но в нем пульсирует скрытая сила. Атмосфера на поляне сгущается. Огоньки в глазах джиннов тускнеют, точно их погасили.
Затем они отступают, сливаются с тенями, и когда джинны окончательно исчезают из виду, у меня подгибаются колени, и рана снова напоминает о себе. Харпер тут же оказывается рядом, его тоже все еще трясет, но он пытается удержать меня. Муса стоит в стороне и остекленевшими глазами смотрит в пространство. Бледный, как смерть, Дарин обнимает дрожащую Лайю.
Тас выглядит как обычно и в недоумении оглядывает нас.