— А в палисаднике вашем разминаться можно? — уточнил я.
— А на кой тебе? — с подозрением уставился на меня старый хрыч. — Бегать не дам, потопчешь… — задумался он, припоминая заросший травой пятачок. — Всё потопчешь! Нельзя!
— Мне не только бегать, — пояснил я. — А если потопчу — то и заплачу, — выдал я, мысленно прикидывая, что можно «потоптать» в закутке у дома и не находя «что».
— Хм-м-м… — проскрипел домовладелец. — Да нечего там топтать, — признал он и сам. — Но до восьми пополуночи только! — веско выдал он.
— Мне в гимназию так и так надо, так что позже и при желании не смог бы, — ответствовал я.
Вообще, потихоньку приближались холода, так что использовать последние тёплые квинки было разумно. Ну и вопрос одежды назревал: прошлогодний гардероб мне уже не годился — подрос, да и несколько раздался (пусть немного, но и не та жердь, что был), в общем, надо было закупаться барахлом, да и формой гимназической новой. Старая была как потёрта, так и начинала жать в плечах и подмыхах.
А вот с одеждой выходило довольно забавно: «штамповка», безусловно, была. И была на удивление качественной, что, впрочем, объяснялось её предназначением для низших классов, пейзан и рабочих. Ну не станут они покупать барахло на сезон, реально, им выгоднее в шкуры рядиться будет. Так что «штампованные» вещи были, были на удивление добротными и надёжными и… абсолютно неприемлемыми классам повыше. То есть, «рабочую робу» можно, наверное, и штампованную, но вот в обществе появиться, учитывая расцветки и фасоны «пейзанско-рабочей» обёртки — никак.
Соответственно, все классы, с девятого включительно, шились у портных. Которых, судя по замусоленному «листку объявлений», Терск содержал до чёрта.
Гемину барахло Лад справлял, но я ни черта не помнил где, так что, по здравому размышлению, решил проконсультироваться у подруги дней моих суровых. Так что, после окончания занятий четвёртого дня квинка, подхватил я девицу под ручку, отволок в едальню, да и озадачил своими хотелками.
— Конечно, Гемин, у нас замечательная портниха, Велиса, — ответила на мой вопрос Сона. — И с мужчинами она прекрасно работает, хотя папа кривится, мол, не умеют женщины хорошо шить, — с некоторым возмущением выдала она.
— Ну, в массе своей, лучшие портные — всё же мужчины, — с некоторым сомнением выдал я.
По крайней мере, судя по памяти двух Миров, выходило так. Как и с поварами — впрочем, у женщин выходило готовить «из ничего»: из такой фигни, из которой самый маститый мужчина-повар сделает только помои. А вот женщины умудрялись готовить из подобного вполне удобоваримые, а подчас и вкусные блюда. Впрочем, подобный вопрос в этом Мире мне в литературе не встречался и на практике, в должной мере, чтобы судить — я не сталкивался. Сам я с начала самостоятельного жития-бытия закупался пожрать «на вынос» в едальне рядом с гимназией. Вполне вкусно, недорого и, кстати, была в этой едальне именно повариха, подозреваю — и владелица небольшого заведения.