— Что, захотел уже назад к мамочке, ссыкун? — шепнул ему Булка, толкнув мясистым плечом Винтерсблада в дверях умывальной комнаты.
Вода для умывания была ледяной, но для опухшего лица и разбитых пальцев юноши она была облегчением, пусть и всего на несколько секунд. Умывшись, вся толпа, подгоняемая помощником воспитателя, потекла в коридор, вливаясь в поток других мальчишек, стремящийся в столовую.
Там, за длинным столом раздачи, громадный, словно валун, детина помятым половником разливал по жестяным мискам еду. Скорее всего, это была каша: жидкая, комковатая, серая — в цвет постельного белья. Детина был лыс, как и воспитанники приюта, но не был одним из них. Ему, если приглядеться, можно было дать лет тридцать, хотя при беглом взгляде лицо его было, как у шестилетнего. Нахмуренные белёсые брови и периодически выглядывающий изо рта кончик языка свидетельствовали о старании и крайнем сосредоточении на своём деле, но по глазам детины понять этого было невозможно: они смотрели в разные стороны. На губах его дрожала идиотская, никому не адресованная улыбка.
Мальчишки выстроились в очередь, и, получив свою порцию серой жижи с куском хлеба, усаживались за длинные столы: малыши — за детские, с подпиленными ножками, старшие — за взрослые. За процессом следили один из воспитателей и помощник. Подошла очередь Блада.
— Чем воняет? — принюхался воспитатель. — Как будто мочой?
— Новенький ночью обсикался, — захихикал Булка из-за Бладовой спины, — по дому, небось, скучает!
Позади рассмеялись. Детина на раздаче плюхнул в миску порцию для Шентэла и поддержал общее веселье странным булькающим хрюканьем. В уголках его рта запузырилась слюна, собралась в каплю на нижней губе, упала в и без того неаппетитную кашу. Воспитатель смерил Винтерсблада брезгливым взглядом:
— За стол в таком виде нельзя. Возьми хлеб, позавтракаешь в комнате. Понял? Иди!
— Сэр, это не я! — запротестовал юноша. — Ночью кто-то…
— Мне плевать, — отрезал воспитатель, — воняет-то от тебя.
После завтрака начались занятия. Булка долго пыжился, складывая по слогам совсем детский текст о барсуке. Следующей была очередь Блада, но учитель остановил его после первого же абзаца, подошёл ближе, положил на его парту чистый лист:
— Ну-ка, перепиши, что прочитал!
Винтерсблад обмакнул ручку в чернильницу и принялся бегло переписывать текст.
— Грамотный? — раздался над его головой учительский голос.
— Да, сэр.
— Тогда иди работай! Крейн, — обратился учитель к Булке, — проводите Винтерсблада к господину Стоуну, пусть даст ему задание. И немедленно возвращайтесь, Крейн, у вас до обеда уроки!