У Холли Блю был перебинтован лоб, а на скуле и подбородке чернели знатные синяки. Маленький Дженнингс был бледен и соплив, он дышал с сиплым присвистом и то и дело покашливал в кулак. В руках парни держали по карточному вееру, между ними на одеяле валялись сброшенные масти.
— Это госпиталь? — спросил Блад, и не узнал свой охрипший голос.
— Ага, мечтай! — хмыкнул Блю. — Сейчас принесут обед на серебряном подносе! Это больничный корпус в приюте, дурья башка! Сразу видно — новенький! Я-то здесь уже неделю. Играешь? — мальчишка кивнул на карты, растянув в улыбке тонкие губы.
Передние зубы у него отсутствовали.
— Давай, Дженни, перетасуй-ка заново, на троих!
За болтовнёй и игрой в карты прошло два больничных дня. Холли оказался старше, чем выглядел: ему было четырнадцать. В приют он попал случайно и задерживаться здесь, как и Блад, не собирался.
— Мне надо в Сотлистон, у меня там работа, — хвастался он. — Мой хозяин держит гостиницу, ага. Дал меня в помощь одному из постояльцев, в дорогу до Детхара. А этот ушлёпок, вместо того чтобы заплатить мне да посадить на дирижабль до дома, спустил меня с лестницы. А тут жандармы! Да я б утёк, но зашибся сильно: ребро сломал, голову рассадил…
— Зубы тоже на лестнице потерял? — поинтересовался Блад.
— Зубы? Да не-е-е, тут другое, — махнул рукой Холли, — но вот там-то они меня и взяли, ага. Жандармы-то. Документики мои отобрали, пока я тут совсем болезный валялся, теперь вот на Дженни надёжа — он тот ещё шнырь, обещал мне добыть бумаги из директорской конторы. Так-то я уже раз шесть из приютов сбегал, помотался, конечно, пока хозяин меня к себе не взял. Теперь и горя не знаю, ага! Если б не этот ушлёпок, что меня с лестницы… Ну ничто, Дженни мне тут подмогнёт, правда, Дженни?
Не по годам основательный, пухлощёкий Дженнингс серьёзно кивнул:
— А он меня за это с собой возьмёт, попросит за меня у своего хозяина. Тоже буду работать в гостинице. Уж всяко лучше, чем тут. Тут-то я уж пятый год.
— Да, этот понравится, он смышлёный, ага, — Блю хлопнул по плечу маленького Дженнингса, — будет постояльцам помогать! Не полы ж ему мыть с такими ресницами! Ты глянь, какой херувимчик, просто ангел небесный, неболтливый да вежливый!
— Как думаешь, Холли, а для меня у твоего хозяина работёнка найдётся? — спросил Блад. — Я и полы могу мыть.
— А отчего бы и не нашлась, ага! — подмигнул Блю. — Неужто с нами хочешь? Так мы завтра ночью уйдём, а ты ещё дохаешь! Потянешь дорогу-то? До Сотлистона неблизко, на улице февраль!
— Потяну, — согласился Шентэл, — уж лучше на улицу, чем обратно в спальню к этим паскудам!