. Герменевтический круг – это непрерывный процесс постижения человеческого духа. Лишь в целях анализа приходится разрывать этот круг, устанавливая определенные позиции: исследователя и автора текста; себя и Другого; любящего и любимого. В действительности же есть только постоянные взаимопроникновения двух сил, которые пытаются все глубже понять друг друга и слиться в одну сущность – человеческий дух.
Если естественные науки направлены на выработку обобщающих законов, которые касаются самого основного и не затрагивают деталей, то для гуманитарных наук как раз без анализа деталей нельзя осмыслить человеческую жизнь в виде некой целостности. Гуманитарная мысль является не столько обобщающей, сколько оцелотворяющей. Именно гуманитарная мысль дает нам возможность понять, как человек становится человеком, как он постоянно движется по герменевтическому кругу – от целого к частному и от частного к целому. Совершенное же понимание существует лишь в идеале, ср. идеальный герменевтический круг. Именно поэтому, однако, человек стремится к совершенству: сделать так, чтобы все могли полностью выражать себя – с одинаковой свободой, – и благодаря этому понять все индивидуальности, которые существуют. Важно осознавать, что «смыслы (а следовательно, и природа человека) устроены так, что чем ближе мы приближаемся к ним, тем дальше они удаляются от нас. А наш удел – беспрестанно устремляться к смыслам»[703]. Иными словами, двигаясь к горизонту понимания, мы движемся не по прямой, а по кругу, пытаясь достичь совершенства и остановить «прекрасное мгновенье». Именно в этом «заключается неразрешимое, „трагическое“ противоречие между претензиями теории на универсальную общезначимость и тем, что историческое сознание релятивизирует все такие претензии, то есть противоречие между тем, что мы хотим обосновать, и тем, что мы можем обосновать»[704]. И именно поэтому любые попытки достижения чистого (ничем не опосредованного) явления должны постоянно подлежать проблематизации, включая прежде всего выявление метода, при помощи которого подобный анализ может осуществляться.
«Хоть это и безумие, в нем есть свой метод»
Каждый вид безумия у Платона представлен как подчинение тем или иным божествам, при этом способ, при помощи которого осуществляется то или иное безумие (пророчество, молитва, поэтический экстаз в первых трех случаях), можно рассматривать как метод, то есть как некий путь, по которому движется мысль (ср. др.-греч. Μέθοδος – ‘методос’). Любовное безумие как «непосредственный» акт между субъектом и объектом также предполагает преодоление некой дистанции на пути к чистой феноменальности; иначе говоря, и «в нем есть свой