Но «ты считаешь себя водителем слепых». Ты по праву чувствуешь, что у тебя есть миссия. Ты сравниваешь себя и свой след откровения со многими людьми, у которых этого следа нет. В этом контрасте ты чувствуешь свое призвание. Ты предчувствуешь наличие божественного плана, телеологию, в которой ты должен получить решающую роль. Ты получаешь ее, ты уже получил ее, уверенно и в сознании священной обязанности. Ты хочешь сообщить и другим, слепым, ходящим во тьме, неразумным и несовершеннолетним, твой след откровения, которым ты так серьезно и восторженно обладаешь («в законе совершенное выражение познания и истины»), ты хотел бы продолжить, распространять, пропагандировать его, расширять, чтобы он по возможности стал достоянием многих. В силу того, что ты есть и чем ты обладаешь, ты чувствуешь призыв к действию, будучи поставленным соработником Божьим.
Но «учащий других, почему ты не учишь самого себя?». Миссия предполагает посланничество, поучение - наученность, раздаяние - принятие. Что же тогда с обладанием закона, если он не исполняется, если Бог не объявляет себя сторонником этих обладающих? Что со следом откровения, если само откровение не продолжается? Что со взглядом туда, где должен стоять Бог, если Его там больше нет? Какая польза на суде от твоего обитания у канала, если он пуст? И разве он может не быть пустым? Кто же ты? Чем ты обладаешь? Откуда ты? Почему
ты так важничаешь? Где же тогда новый дух, который ты хочешь насадить в других? Твой след откровения, твоя увлеченность, твое переживание, твое воодушевление - это плоть, они от мира сего. Будет ли твоя религиозность менее бояться гнева Божьего, чем любая другая? Разве это не заточение истины, не обмен вечного на образ бренного -как здесь, так и там? Что ты из себя представляешь, если сам Бог не вступится за тебя? Если Он не найдет у тебя «дел», если Он не найдет внутри твоего сердца молитвы мытаря, просьбы блудного сына, причитаний вдовы перед неправедным судьей? В этом случае твои дела будут тем, что они есть: твоя законность - кражей (кто не крадет?), твоя чистота - прелюбодеянием (когда сексуальность была чистой?), твое благочестие - пустой надменностью (ибо кто из благочестивых не приблизился бы к Богу слишком близко?). Может быть, стоит выделить в суде Божьем различные ступени по отношению к миру? Если в твоей жизни нет оправдания, которое ей может дать только сам Бог, тогда у нее нет никакого оправдания. Если тебе нечего более предъявить, чем твой след откровения, то тебе вообще нечего предъявить. Если ты ссылаешься только на свою веру, то ты не можешь вообще ни на что сослаться. Если Бог не за тебя, то все против тебя.