26 октября
Отправившись в Ясную, я встретил Л.Н. уже на крыльце, когда он собирался ехать верхом. Он сказал мне:
– Я вам просил передать письмо с ужасным содержанием. Он мне писал, и мы ему отвечали. Он занимается тайным пороком и моим ответом недоволен, говорит, что всё это он знает… Вы прочтите, ужас что такое!.. И называет ряд лиц, какой-то сенатор… Я не знаю, вы прочтите. Я думаю, что надо написать ему, что если он обвиняет, то должен представить какие-нибудь доказательства. Ужасно! А между тем это очень интересно. Мы потом посоветуемся с вами…
Посоветоваться об этом письме мы потом не успели…
Я принес Л.Н. письмо от Черткова, деловое. Давая его мне, Владимир Григорьевич предупредил, что оно не конфиденциальное. Вопрос касался книги Николаева, о которой Чертков писал, что она представляет собой
В Москве 1910 года было 606 ресторанов и трактиров.
переложение взглядов Толстого, и унитарианского вероисповедания, которым на днях, в разговоре, интересовался Л.Н. Он находил, что унитарианцы, подобно другим христианским сектам этого рода, как баптисты, малёванцы[49], не доводят свой рационализм до конца.
Софья Андреевна, узнав, что я принес письмо от Черткова, стала просить Л.Н. передать ей его содержание. Он ответил, что письмо делового характера, но что по принципиальным соображениям он не может дать ей его для прочтения.
– Всё хорошо, что он пишет, – сказал мне Л.Н., возвратившись с прогулки. – И о Николаеве хорошо, и о другом…
Л.Н. говорил это в «ремингтонной». Он, должно быть, устал от верховой езды, потому что шел тихо и сгорбившись. Затем он прошел к себе в спальню и затворил за собой дверь.
К сожалению, Софья Андреевна даже под угрозой нового припадка не выдержала своего обещания не нарушать его покоя. Снова – ревность к Черткову, сцены, столкновение с дочерью. И даже хуже: прибавились настойчивые вопросы Л.Н. о том, правда ли, что он составил завещание, требования особой записки на передачу ей прав собственности на художественные сочинения, подозрения, подсматривания и подслушивания… Настроение в доме тяжелое и неопределенное.
Всё упорнее и упорнее среди близких разговоры о возможности в недалеком будущем ухода Л.Н. из Ясной Поляны. Под большим секретом показали мне текст следующего письма Л.Н., на этих днях посланного крестьянину Новикову в село Боровково Тульской губернии:
«Михаил Петрович, в связи с тем, что я говорил вам перед вашим уходом, обращаюсь к вам еще со следующей просьбой. Если бы действительно случилось, что я приехал к вам, то не могли бы вы найти мне у вас в деревне хотя бы самую маленькую, но отдельную и теплую хату, так что вас с семьей я бы стеснял самое короткое время? Еще сообщаю вам, что если бы мне пришлось телеграфировать вам, то я телеграфировал бы вам не от своего имени, а от Т.Николаева.