За своеобразной выставкой в углу примостился короб из адского базальта с тремя рядами горизонтальных канавок — вверху, внизу и посередине. Углубления пересекали и массивную стальную дверь, встроенную столь ровно, что пусти по углублениям воду, и ни единый стык не протечет. Лечить нас не стали — наоборот, выстроили лицами к стене, после чего Леон резанул каждого костяной стрелой по спине. Сначала подумал — им что, мало издевательств, а затем ощутил первые симптомы лихорадки — озноб, слабость и скакнувшая температура.
Яд.
Отравили, чтобы меньше заморачиваться с охраной и подстраховаться от возможного побега. Что же, справились на славу — в таком состоянии я не то что драться бы не смог, а через порог едва переступил. Клешня запер замок, а Трикс произнесла замысловатое заклинание на неизвестном языке, и бороздки, проходящие, как оказалось, и внутри камеры, вспыхнули мерцающим алым светом. Сразу после этого колдовской ошейник Хиры испарился — зачем тратить ману на поддержку скилла, если сквозь защитный контур все равно не пробраться.
С ехидцей пожелав спокойной ночи, Троица удалилась, все же оставив на часах жреца и первого попавшегося воина-дуболома — на случай, если перестарались с пыткой, и кто-то вздумает помереть. А это значит, что первый знает, как отключить контур, а у второго есть дубликат ключа. Полезная инфа, особенно когда…
— Надо валить отсюда, — проворчал, усевшись под дверью — никакой мебели в карцере не было, только зловонная дыра в полу.
— Спасибо за совет, кэп, — суккуба пнула кладку и подбоченилась. — Бежать придется при первой же возможности. Чем бы ни закончились допросы, нас все равно убьют во славу Владыке. Ну, как сказать «убьют»… Иногда жертвы сутками корчились на алтарях.
— Зараза… — Семен распахнул халат и поскреб взмокшую грудь. — Кажется, до утра нам всем придется корчиться…
Рен попыталась наколдовать воды, но сил хватило лишь пропитать лоскут с платья — барьер начисто глушил почти всю магию. Пока чародейка промывала раны друга, демоница выпустила коготь на указательном и большом пальцам и «ножницами» срезала с одежды страдальца бинтов. Мечнику досталось больше всех, и если не оказать хоть какую-нибудь помощь, парню придется совсем худо.
«Злишься?» — раздалось в голове.
«Нет…», — проворчал, понял, что голос выдал с потрохами и добавил: — «Да».
«Если бы отказалась или начала поддаваться, было бы гораздо хуже. Поверь, я знаю, о чем говорю».
«Верю».
«Но все равно злишься?».
Шумно выдохнул и потер щеки ладонями — гребаный контур выглядел как спирали обогревателя и точно так же раскалял и без того спертый воздух. Самое, блин, то вместе с расползающейся по венам отравой и клокочущей в груди яростью. Пройдет час — и станет нечем дышать, а к утру мы тут все удушимся.