Доспехи неумолимо тянули куда-то наверх, не обращая внимания на увещевания и просьбы.
— Я должен хотя бы попытаться отговорить его! — ревел узник в тщетных попытках вырваться. — Растолковать, как взаправду обстоят дела. Артан — мой брат! Он, конечно, тот еще тип, но не кровожадный безумец! Элара!!
Смутьяна вышвырнули на крышу, куда вел единственный люк, который тут же намертво заклинили. Как пленник ни дергал за рукоять, как ни пытался поддеть мечом или разбить кувалдой — все без толку. Устав и отчаявшись, подошел к краю стены, откуда открывался подробнейший вид на поле боя, которому позавидовала бы и тактическая карта со всеми значками, флажками и фигурками.
«Нежить» выстроилась жиденькой фалангой, кособочась и покачиваясь, как пьяные вдрызг матросы. Хозяйка не соврала — оружие и впрямь осталось на земле, да и щиты имелись в лучшем случае у каждого второго. Чистая страшилка для крестьян, неспособная нанести хоть сколь-нибудь серьезный урон. Однако сразу за ними плотными каре выстроились чуть заржавевшие, но прочные (а главное — целые) доспехи с длинными мечами.
Между рухлядью и основными силами вклинились скелеты-прислужники: кузнецы, рудокопы и даже замковая челядь. Эти поблескивали стальными алебардами — отличным выбором как против конных рыцарей, так и для оравы голытьбы. Ну и никто не забывал про лучником, бурыми цепями опоясавшими все подножье горы, так и про уродливых големов вроде Наставника, играющих роль осадных машин. Этих выковали немного — около десятка, но если каждый метко бросит в толпу пудовый камень (а таких снарядов под ногами хоть обстреляйся), мало не покажется никому.
И все же чисто на глаз войско Элары уступало налетчикам раза в два, и без магии бескровная победа казалась чем-то совершенно сказочным. Поэтому принц так и рвался поговорить с Артаном, и если не переубедить лично его, то внести смуту и разлад в ряды одурманенных жаждой мести простолюдинов. Но это собрались провернуть и без посторонней помощи — скачущий на скелете коня древний полководец взмахнул обломком сабли и указал на подступающих врагов.
Их разделяло верст пять, но ходячие саркофаги с неожиданной скоростью устремились в атаку. От прыжков и кривоногой скачки забрала лязгали, как рой цикад, звенели кольчуги, латы бились друг об друга, а щитоносцы в довесок еще и лупили по умбонам. Долина наполнилась таким лязгом, что лишь этого хватило бы, чтобы все трусы и слабаки бросились врассыпную. Пока что никто не засверкал пятками — даже задние ряды и охранники обоза, но крестьянско-мещанская орава значительно замедлилась, а бравурные вопли поутихли. Это заметил Амис, это же наверняка почувствовали рыцари и по отрывистому приказу вожака немедленно помчали вперед. Кавалерия на ходу выстроилась клином в два ряда — стремя к стремени — и опустила тяжелые копья. Маневр прост, как два медяка — разбить и рассеять железную рать до того, как та столкнется с холопами, после чего отступления и свалки не миновать.