— Ну, все, все… — принц хохотнул и оттолкнул голову. — Тпррру!..
— Что ты такой веселый? — девушка обратилась и зашлепала босиком позади.
— Не знаю, — он пожал плечами. — Может потому, что в моих поступках и решениях теперь есть хоть какой-то смысл?
— Шевелись, давай, — проворчала в ответ.
Добравшись до спальни, Амис присел на край кровати, взял ледяную и будто уменьшившуюся в размерах ручку и надел перстень на указательный палец. Все это напоминало очередную сказку о волшебнице, заснувшей в древней башне, и только поцелуй истинной любви был способен ее разбудить. И хоть парень не собирался лобызать мучительницу, происходящее навевало глупые мысли о том, как спаситель делает предложение спасенной. Но несмотря на могущественный артефакт, не изменилось ровным счетом ничего — Элара так и лежала, не проявляя никаких признаков выздоровления.
— Почему не работает?
— Потому, что она спит, — Рюген стояла у шкафа и расправляла позаимствованное у подруги черное платье. — Разбуди ее.
— Элара… — пленник осторожно потряс за плечо, но девушка не шелохнулась, а холод кожи вызывал справедливые опасения — а госпожа вообще жива?
Он наклонился к груди, но сердце если и билось, то так слабо, что никак не ощущалось. И ладонь у носа не щекотало дыхание — хотя бы ледяное и неровное. Неужели… они опоздали?
— Ну что ты там возишься?!
Драконица посмотрела принцу в глаза, сразу все поняла и молнией подскочила к кровати, вмиг превратившуюся в смертный одр. Села с противоположного края, схватила колдунью и от души тряхнула, но голова дернулась, как у тряпичной куклы.
— Элара, не смей! — взвизгнула подруга и принялась охаживать по щекам, но даже такая терапия ни к чему не привела. — Мы принесли Миломаську. Миломаська у нас! — в отчаянии крикнула прямо в ухо. — Очнись! Элара!
— Хватит, — буркнул Амис. — Ты ей шею свернешь.
— Заткнись! — Рюген обогнула кровать и врезала парню в скулу с такой силой, что тот отшатнулся к стене, а из рассеченной плоти брызнула кровь. — Если бы меньше трепался с папашей, то успел бы!
— Я…
Она замахнулась — и этот удар точно размозжил бы парню череп. Но бить не стала, лишь вытерла предплечьем веки и выбежала из комнаты, хлопнув дверью так, что верхняя петля выкрошилась из кладки. Принц промокнул кровь и, пошатываясь, добрел до ложа — увы, крики и громоподобный грохот не вернули хозяйку в сознание. Элара как и прежде недвижимо лежала на спине, и алебастровую маску лица обрамлял нимб из разметавшихся по подушке волос. Любимый человек предал ее, обрек на боль и смерть ради другой, но неужели все, что делала ведьма — только для того, чтобы отомстить дряхлому старику? Да еще и вернув страдания не ему лично, а младшему сыну.