Бессильный чемпион. Том 3 (Володин) - страница 38

Спасибо за награды: Сергей Львов, Maksim Сompass, Арнольд Мансуров, Darcin, Weskermax,Buka_73, Роман Моисеев

Как прода-то?

Может Кире обратно перекраситься

Потягиваюсь вверх и включаю свет. Мы стоим близко, моя рука оглаживает ее подбородок.

— Проси, что хочешь, Перун, — Кира поднимает голову, жадно вглядывается мне в лицо. — Благодаря тебе я прожила несколько счастливых лет, — ее глаза улыбаются. — Благодаря тебе у меня появилась любящая семья.

— Семья?

— Да, муж и дочка, — девушка решительно прикасается к моим губам своими. — Моя маленькая Мила родилась благодаря тебе.

Ее губы сладки. Несколько секунд позволяю себе вкушать награду спасителя. Заслужил ведь. Но как только с жадным стоном пытается углубить поцелуй, отстраняюсь.

— Это лишнее, — предотвращаю ненужную жертву. — Достаточно будет информации.

Плечи Киры поникают. Она с досадой отворачивает лицо.

Прости, красавица, но проблемы спермотоксикоза давно уже нет. Да и понимаю — этот вкусный плод не для меня. По крайней мере, сейчас обрывать его неправильно. Уже греет сердце одно то, что спасенная мной девушка обзавелась семьей. Когда-нибудь возможно всё, но не так, не в расплату по мнимым счетам.

— Как ты оказалась здесь? — спрашиваю. — Как перенеслась из Страшного мира? Ты тоже умерла?

— Умерла? — удивляется. — Нет, я нянчила Милу в колыбельке, сплетенной из сосновых дранок, когда за окном началось это безумие.

— Расскажи подробнее.

— Был обычный день, жарко пекло солнышко… И вдруг — грянул гром, налетели тучи — черные и сверкающие, они, клубясь заполнили небо от края до края. Полыхнули молнии. Мила заплакала, я прижала дочку к груди. А потом белое сияние накрыло нашу хижину. И вот нет уже ни молний, ни грома, ни моей Милы, — она смаргивает слезы. — Мне почему-то опять шестнадцать, демоны исчезли, люди живут как в каком-то Средневековье. Одни кличут себя князьями и графьями, другие терпят название простолюдины. Никто не помнит Вторжение демонов. И еще — моя мама снова жива, — тихая улыбка теплится в ее влажных глазах. Только по соседству с радостью таится и большая скорбь.

Крепко прижимаю к себе девушку. Глажу по волосам, словно пытаясь укрыть от ужаса женской доли. Даже не представляю, насколько больно лишиться ребенка.

— Когда это произошло?

— Около полутора месяца назад. — В то же время, что и у меня. — Помню, вначале в груди сильно обжигало. Шрам пылал…

— Шрам?

Она отходит и, не стесняясь, расстегивает блузку. В нежном месте между грудью и животом, прямо под лифчиком гладкую кожу разрезает бугрящийся рубец. Осторожно прикасаюсь — девушка вздрагивает.