— Ты дозвонился до Набиля? — спросила я через некоторое время.
— Я говорил с Ибрагимом. Они все завтра утром будут в Луксоре. Ты рада предстоящей поездке по Нилу?
Он пожал мне руку.
— Я не могу выразить, как я счастлива, милый.
Его глаза радостно поблескивали. В эти минуты было почти невозможно обойтись без прикосновений, тем более что о других нежных изъявлениях чувств не могло быть и речи. Я подумала: «Если со мной сейчас что-нибудь случится — я умру счастливой».
Мимо проплывали гранитные каменоломни, пески и древнеегипетские кладбища. Все это казалось нереальным и призрачным, как прекрасный, незабываемый сон.
Когда Нил погрузился в густую тьму, Халид обнял меня за плечи. Я заглянула в его глаза — и во мне все сжалось от блаженства. Как мне хотелось поцеловать его в губы! Ноя только положила голову на его плечо. Уносящиеся вдаль огни становились все меньше. В какой-то момент я уснула под мерный гул мотора.
— Darling, просыпайся… — услышала я вдруг.
— Что, уже приехали?… — испуганно вздрогнула я.
— Нет, не совсем. Маленькая передышка.
Я посмотрела в окно и увидела очертания крохотного захудалого кафе. Под жестяным навесом у входа горели лампочки. На крыльце стоял мужчина со скрещенными на груди руками и смотрел на дорогу.
— Халид, я хочу спать. Идите без меня.
— Мы не можем тебя оставить в машине. Пойдем с нами.
Я не понимала, в чем проблема, — машина стояла прямо перед входом, что могло случиться? Но Халид настаивал, мол, так надо — и точка.
Я с досадой вылезла из машины и пошла с ними.
— А где мы вообще находимся?
— В Эдфу.
Я посмотрела на часы — получалось, что Эдфу находится где-то на полпути к Луксору.
Когда мы вошли в кафе, я почувствовала на себе несколько критических взглядов. Похоже, мы своим вторжением нарушили покой посетителей. Я смущенно опустила глаза и спряталась за спиной Халида.
Маленькое помещение имело вытянутую форму и было разделено перегородкой на две половины. Мы устроились на передней половине, где вдоль стен стояли маленькие деревянные столики. В дальней части кафе царила домашняя атмосфера: мужчины смотрели телевизор или слушали радио. Во всяком случае, оттуда доносились похожие звуки. Я всерьез усомнилась в том, что нас тут будут обслуживать. Два мусульманина и европейка — среди ночи. На лицах было отчетливо написано недоверие. При этом мне меньше всего хотелось нарушать местные обычаи и традиции. «Будь что будет, — подумала я. — Халиду виднее».
— Верена, ты что будешь пить?
К нам и в самом деле подошел хозяин, египтянин в коричневых штанах и фартуке.