Во время приветственного коктейля я подсчитала гостей; у меня получилось семнадцать человек, двенадцать из них — мужчины. Мы с Айлин удивились такому численному неравенству. Но, в сущности, это не имело значения. Важно было то, что путешествие по Нилу наконец стало реальностью.
Пока мужчины праздно болтали, мы осваивали свои каюты. Я воспользовалась возможностью завершить наконец свой утренний туалет. Не успела я встать под душ, как в дверь забарабанили.
— К вашим услугам прачечная-химчистка!
Начинается. Значит, экипаж, состоящий их пятидесяти человек, уже приступил к выполнению своей задачи — изо всех сил развлекать, баловать, холить и лелеять гостей во все время путешествия.
Потом пришел Халид.
— Ну что — очень даже недурная каюта. По сравнению с каютой на моторной яхте «Ясмин» места здесь — хоть в футбол играй.
Он был прав. Но где же обещанная «шикарная президентская каюта»? Я уже постепенно, шаг за шагом, начинала привыкать к восточному образу мышления. Когда-нибудь я, может, вообще перестану удивляться местным нравам и обычаям.
— Мы ждем ещё каких-то гостей или скоро снимаемся с якоря?
— Насколько я понял, мы снимаемся ночью и идем вниз по течению. В шатре состоится грандиозная новогодняя вечеринка для гостей отеля «Оберой».
— Правда? Ты имеешь в виду эту арабскую сказку из «Тысячи и одной ночи» посреди пальм?
— Совершенно верно.
— Потрясающе.
Наконец-то загадка — почему судно встало на якорь именно напротив «Обероя» — была разгадана.
Тем временем на Нил опустилась ночь, и мы оказались на пороге Нового года. Шатер был заполнен до отказа. Казалось, вся каирская элита прилетела в Асуан, чтобы принять участие в этом спектакле. Знаменитые музыканты и певцы, звезды кино и театра развлекали гостей всю ночь. Посреди этого веселого хаоса я тщетно пыталась поговорить с Айлин — это было просто невозможно: слишком много было шума и суеты. За несколько минут до полуночи подали шампанское. Захлопали пробки, хлынуло рекой вино; множество рук потянулось за искрящимися, шипящими бокалами. До двенадцати оставались считаные секунды. Напряжение росло.
Но вот музыка оборвалась. Все затаили дыхание. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, на сцене появилась она — знаменитая египетская звезда эстрады.
Она взяла микрофон и начала отсчет — десять, девять, восемь… Египтяне ревели от восторга, заглушая гром аплодисментов. Ни единого слова уже было не разобрать. Когда певица крикнула в микрофон «Happy New Year!»[47] и запела, все заплакали в каком-то экстатическом исступлении. Это был необыкновенно трогательный момент. Чтобы народ, включая и мужчин, пришел в такой восторг от голоса певицы и так открыто выражал свои эмоции! Я никогда до этого ничего подобного не видела. В эти минуты я готова была забыть все свои мучения и обиды последних дней. Какая разница, как называется судно — «Телестар» или «Исмаилия»! В жизни есть вещи поважнее. Во всяком случае, атмосфера всеобщего восторга и умиления заразила и меня. Я вдруг полюбила всех египтян.