Она взглянула на него в упор настороженно и жестко.
— Я друг Алика Дрючина, который встречал с вами Новый год…
— Тренер по дзюдо? — взгляд ее оставался настороженным.
— Да. Меня зовут Александр Шибаев, я частный детектив. Вы позволите задать вам пару вопросов?
— Я уже все рассказала полиции. Добавить мне нечего, извините. Ту женщину, адвоката, я видела первый раз в жизни.
Шибаев стоял столбом, соображая, что сказать. Она опередила его и произнесла сухо:
— Извините, мне нужно работать.
Такое случилось с ним впервые. Обычно женщины охотно шли навстречу и выкладывали все, что знали. Он опомнился только на улице. Постоял на крыльце «Метацентра», вдыхая свежий воздух, и неторопливо зашагал к центру. У него было чувство, что его отчитали как мальчишку. Личность, однако! Такой палец в рот не клади, как говорит Дрючин. Откусит. Как красиво прибрала к рукам Павловского…
Он свернул в парк, сел на скамейку. Домой не хотелось. Вскоре Шибаев поднялся, чувствуя, что замерз. Попрыгал, слепил снежок и запустил в заколоченный фонтан. Следующий влепил в заснеженную красную шапочку, потом в толстого гнома.
— Хулиганье, — неодобрительно сказала проходящая мимо бабка, и Шибаев вернулся на землю.
Минут двадцать он бездумно ходил по площади среди шумной смеющейся толпы, чувствуя себя сопливым пацаном и рассматривая громадную елку, аттракционы и живых пони; играла музыка, мелькали огни карусели, яркие картинки зазывали в крошечный кинотеатрик, мечту пацаненка Шибаева, где пять или семь минут сидишь в кресле и в то же самое время трясешься в джипе и стреляешь, или летишь на лыжах с горы, или спускаешься на плоту по бурной речке.
Около кинобудки верещала ватага мальцов. Сходить, разве? Не смеши людей, частный детектив, иди лучше купи кофе у румяной барышни в теремке. Шибаев купил и с удовольствием выпил. Горячий кофе, холодный воздух, пролетающий снег… Подумал, что прав Алик: он забурел, одичал, стал тяжел на подъем. В хорошую компанию не пошел, а зря. Если бы пошел, то увидел бы все собственными глазами, и опять-таки прав Дрючин — ни от чего не надо отказываться, потому что жизнь коротка. Слышишь, Ши-бон, она, паршивка, коротка! А потому, а потому…
Часы на башне мэрии показывали четыре. Музыкальное училище должно еще работать. Черт! Каникулы! Совсем забыл. Домой не хочется, попытаем счастья, может там есть кто-то, кому тоже не хочется домой.
Он вошел в пустой звонкий вестибюль училища, скрестил два пальца в кармане и спросил у пожилой дежурной, где найти госпожу Нину Павловскую.
— Нину Владимировну? Да она сейчас выйдет, все давно ушли, надо сдавать объект. Подождите тут.