Дед Мороз повторил свой жест, вновь прикоснувшись к теперь уже заледеневшей руке, и та рассыпалась снежной крошкой, превратившись в облако мельчайших сверкающих осколков.
– Что такое? – высоким, до краев наполненным безумием голосом проговорил Тай, а дальше все стало происходить очень быстро.
Посох взлетел над головой Тая, прикоснулся к его лбу и плечу, ткнул в грудь, в бедро, и несчастный парень в считаные мгновения превратился в ледяную скульптуру, подобную тем, что устанавливают на городских площадях к Новому году.
– Хо-хо-хо! – раздался рычащий бас, после чего Дед Мороз тронул свою жертву посохом в последний раз, словно фехтовальщик шпагой.
Ледяная статуя, которая еще минуту назад была человеком из плоти и крови, повалилась в снег сломанной сосулькой, взметнув веселое облачко искристых снежинок.
– «Кто снежинки сделал эти? За работу кто в ответе? «Я!» – ответил Дед Мороз и схватил меня за нос!» – издевательски громко продекламировал старик и сделал быстрое движение навстречу сбившимся в кучу людям.
– В дом! – заорал Саша, увлекая за собой жену, но это было лишнее: все и без его команды кинулись обратно.
Марина схватила за руку застывшую на месте Олесю и поволокла за собой. В дверях возникла небольшая заминка, но вскоре всем удалось проникнуть внутрь.
– Двери запирайте! – крикнула Жанна.
– Окна! Окна тоже! – подхватила Света.
Саша и Марина кинулись к окнам, опуская жалюзи. И зачем они сделали окошки такими огромными, в гостиной так и вовсе от пола до потолка!
Дверь сотряс мощный удар, а потом погас свет, и чернильная тьма навалилась медвежьей тяжестью. В одно мгновение поднялась вьюга, начался буран: ветер стонал и завывал, как стая волков, швыряя в окна комья снега. Всюду стучало и гремело, стекла трещали, потолок готов был рухнуть на голову. Оказавшиеся в ловушке люди прижимались друг к другу, хватались за руки.
Дед Мороз все стучал и стучал посохом оземь, призывая новые и новые несчастья. Ужасное божество, обитавшее в Нави – мире мертвых, пробралось к ним через колодец, а теперь рвалось в дом. Марине казалось, что они все – мыши в обувной коробке, которую трясет злой мальчишка. Или бедные поросята, пытающиеся скрыться от кровожадного волка.
– Что нам делать? – плакала Света.
Марина вцепилась одной рукой в мать, другой – в Олесю. Перепугалась: где же Саша? Окликнула мужа, и лишь когда он отозвался, ей стало чуть легче.
– Он сейчас разрушит дом! – закричала мать Марины, и это, скорее всего, было правдой: деревянная постройка больше не казалась надежной, походила на хлипкий карточный домик.