Людовико вздрогнул и отложил книгу: ему показалось, что голос прозвучал в комнате, и он посмотрел на кровать, но увидел только темный балдахин и черное покрывало. Не дыша, Людовико прислушался, однако уловил лишь далекий рев моря и порывы ветра, и снова вернулся к чтению.
– Перед вами лежит тело доблестного английского рыцаря, сэра Бивиса из Ланкастера. Возвращаясь из Святой земли на родину, этой ночью он попал в засаду и был убит. Исполните долг благородного человека и закон милосердия: предайте тело земле по христианскому обычаю, а убийц накажите. От того, исполните вы завет или нет, зависит будущее счастье или несчастье не только ваше, но и всего вашего дома!
Очнувшись от благоговейного ужаса и оцепенения, барон вернулся в замок и приказал немедленно доставить тело сэра Бивиса. На следующий день рыцаря с почестями похоронили в часовне в присутствии всех благородных кавалеров и дам, гостивших в доме барона де Брунна.
Дочитав историю до конца, Людовико закрыл книгу. Глаза слипались. Положив в камин еще немного дров и выпив очередной стакан вина, он поудобнее устроился в кресле и вскоре заснул. Во сне ему привиделась комната, в которой он сидел, а пару раз дремоту нарушило смотревшее из-за высокой спинки кресла человеческое лицо. Эта мысль так прочно внедрилась в его сознание, что, открыв глаза, он почти ожидал встретить чужой взгляд. Людовико встал, обошел кресло кругом и убедился, что там никого нет.
Так завершился час.
Вкуси медово-сладкий сон;
Твой ум не занят мыслями пустыми,
Что крутятся в сознании других.
Поэтому ты спишь так глубоко.
Шекспир У. Юлий Цезарь
Ночью граф де Вильфор спал мало, а рано встав, сразу отправился в северное крыло, чтобы поговорить с Людовико. Однако дверь в анфиладу была заперта еще с вечера, так что пришлось громко стучать. Ответа не последовало. Граф решил, что спальня находится слишком далеко, а Людовико скорее всего устал и крепко уснул, поэтому отправился гулять по своим владениям.
Осеннее утро выдалось хмурым. Встающее над Провансом солнце посылало лишь слабый свет: лучи пробивались сквозь дымку испарений, поднимавшуюся над морем и летавшую над разноцветными вершинами деревьев. Шторм миновал, однако волны все еще вздымались, а ветер наполнял паруса поднявших якоря кораблей. Тишина раннего часа радовала графа, и он медленно шел, погрузившись в размышления.
Эмили также проснулась чуть свет и отправилась на обычную прогулку по мысу, нависавшему над Средиземным морем. События в замке Шато-Ле-Блан мало ее волновали: главным героем печальных мыслей оставался Валанкур. Эмили еще не научилась думать о шевалье равнодушно, хотя здравый смысл постоянно укорял ее за привязанность, жившую в сердце. Она то и дело вспоминала его прощальный взгляд и голос, произносивший последние слова. Случайные ассоциации с особой силой оживляли эти воспоминания и рождали горькие слезы.