Но было и такое. Появилось Постановление ЦК ВКП(б) о Нижне-Чирском и Котельниковском районах, о чем много говорилось, даже на уроках. Я заинтересовался им и купил книжечку в красном переплете. Пытался вникнуть и понять, о чем идет речь. Оказалось, что руководители этих районов провалили план хлебозаготовок. Но меня поразил жесткий, грубый тон постановления. Руководители, о которых вчера говорилось с уважением, назывались двурушниками и предателями. Меня, мальчишку, охватило горькое недоумение и обида за район.
На второй год жизни в Котельниково со мной произошло два примечательных события, которые во многом определили мое развитие в школьные годы: я поступил учиться в железнодорожную школу № 5 и встретился с Книгой. Еще до переезда в Крылов нас, школяров, в связи с каким-то праздником привели в железнодорожную школу и стали угощать чем-то особенно вкусным. Но меня поразило не угощение, а сама школа. Из вестибюля широкая двухмаршевая лестница вела на второй этаж, представлявший собой огромный зал. Он был заставлен квадратными столами, покрытыми белыми скатертями, на них закуски и ситро. Широкие высоченные арочные окна пропускали много света, и, в то же время, мощные кроны деревьев заслоняли их от жгучих лучей солнца. В зале было прохладно и торжественно чинно. Просто не верилось, что в такой красоте могут учиться обыкновенные мальчишки и девчонки. На фронтоне здания сияла гордая вывеска «Образцовая школа». Директор школы выступал иногда на городских митингах.
И вот с 5-го класса я учусь здесь. Это стало возможным благодаря тому, что отец, вернувшись из бегов, стал работать в швейной мастерской, организованной железнодорожниками. В классе действовала дружная пионерская организация: мы то готовились к выступлениям на школьной сцене, то «шефствовали» над путейной стрелкой, т.е. регулярно надраивали ее керосином, чем причиняли немало беспокойства взрослым путейцам, посещали коллективно кино, ходили в степь за цветами и т.д. Я неплохо учился, но много разговаривал на уроках, за что мне поставили в четверти по поведению «уд» (тройку). И тем не менее в конце учебного года на общешкольном собрании меня награждают. Слушаю директора и не верю своим ушам: Смирнова Георгия — за успехи в учебе — книгой Николая Островского «Как закалялась сталь». Эту книгу я ищу уже год, но ни в библиотеках, ни в магазине ее нет. И вот держу ее в руках.
Вообще-то и до этого, с переездом в Котельниково, я читал много, пользуясь школьной и городской детской библиотекой. Начало моему книжному увлечению положило прочтение «Таинственного острова» Жюля Верна: старая растрепанная книга без начала заставила меня провести над ней без отрыва несколько дней и вечеров. И после этого началось! Читал я много и довольно беспорядочно. Читал об освоении Арктики и песчаных пустынь, про Колхиду и Кара-Богаз-Гол, строительство Магнитки и Турксиба, о первых колхозах и совхозах, партизанах Сибири и пограничниках, подпольщиках, организаторах гигантских строек, учителях, сельских комсомольцах, детском самоуправлении в школе и т.д. И тем не менее «Как закалялась сталь» произвела на меня оглушительное впечатление.