У этого человека имелась даже своя радиостанция – «Канзас Ферст, Канзас Бест». Говорили, что правительство штата запретило ее, выдало ордер на арест Бринкли и отобрало у него лицензию доктора, но губернатор штата Канзас отказался выдать этого человека. Голос Бринкли вечно звучал по радио. Врывался в утренние новости. Прерывал обеденные концерты и вечерние радиоспектакли.
Он был повсюду.
Ежедневно и ежечасно доктор Бринкли уговаривал граждан «избавиться от страданий».
Газеты писали, что на вырученные деньги он провел в Милфорде новую канализацию и вымостил тротуары, построил электростанции, эстрады для своих выступлений и купил квартиры для своих сотрудников. Его почту принимало новое, специальное почтовое отделение.
Бринкли был единственным шарлатаном, от фокусов которого Джейк не смеялся, а мгновенно выходил из себя и приходил прямо в ярость.
– Флатуленция? – спросил Маллоу, чтобы только не заорать и не начать колотить кулаком по мраморной колонне.
– Газы, – коротко подтвердила доктор.
Небрежным движением Сикорски сорвал афишку со столба.
– Козлиные яйца! – гоготал он. – Такого у меня еще не было. Ай, как славно!
И он поцеловал свои пальцы.
– Господи, – шептала с побелевшим лицом доктор Бэнкс. – Ведь все это значит… это значит, что если… нет, я отказываюсь об этом говорить.
– Это значит, – выговорил Маллоу, – что у нас нет времени.
Он развернулся и заорал:
– Сирил!
– А? – вскочил со скамейки тот.
– Самолет! Нам нужен самолет! Кто-нибудь из вас может достать самолет? – Маллоу забегал из стороны в сторону. – Что за чертов ад, полный дом авиаторов и никто не может сказать, где достать самолет!
21.48
Бог знает, сколько продолжались бы эти споры, крики, метания и суета, когда бы инспектор неторопливым шагом не внес свое выдающееся пузо в дверь с надписью «Посторонним вход строго запрещается!», не был там препровожден к телефону, не снял трубку, и не потребовал, чтобы его соединили с Бюро в Мюнхене.
Дверь захлопнулась. Наступила тишина.
Она длилась, длилась и длилась.
– Два краковских пирожных, – велел Сикорски, вернувшись. – И еще один стаканчик кофе.
Он получил все требуемое, настоял на том, чтобы все присутствующие составили ему компанию (что было кстати – пирожное с кофе здорово помогает от паники!), и сообщил следующее. Обер-кондуктор поезда в Мюнхене видел и хорошо запомнил компанию, по описанию совпадающую со словами инспектора. Более того, обер-кондуктор и сам обратил на них внимание. Он убежден, что дело нечисто, но как ему никаких жалоб не поступало, так он и отправился по своим делам. Когда это было? Ровно три часа и двадцать две минуты назад. Да, мужчина в инвалидном кресле. Нет, никаких действий не совершал, поскольку вообще не шевелился. Да, пожалуй, скорее спящий, чем мертвый. Да, взяли фиакр. Да, в Бюро сейчас узнают адрес.