– Он мог быть моложе, – эти слова адресовались профессору, который как раз входил следом.
– Вот как вы заговорили, фройляйн? – весело отозвался тот и потер руки. – А ведь я ждал от вас благодарности.
Незнакомка повернулась к нему.
– Я тоже жду от вас благодарности. Я вложила столько денег в ваши опыты, что, кажется, имею на это право.
Профессор поцеловал ей руку.
– Вы увидите мою благодарность воочию.
При этом Сойка нагнулся и стало видно, что во второй руке, которую профессор прятал за спиной, он держит шприц.
Затем психиатр подошел к сыщику. Одной рукой он ловко расстегнул ему верхние пуговицы пижамы и завернул воротник.
– Очень скоро вы будете вести себя по-другому. Не следует бояться. С точки зрения науки физическое устройство нашего организма, так сказать, его комплектация – чистая условность. Ваша ментальная сущность, – он вонзил иглу в шею сыщика, – вот что действительно важно.
Профессор давил на поршень до тех пор, пока шприц не опустел.
– Скоро вы увидите, как я прав.
И оба вышли. Ничего не происходило. Даже часы, которые были слышны из комнаты, шли как-то приглушенно. Сыщик, как смог, нагнул голову посмотреть на свои часы, но их на руке больше не было.
Саммерс почувствовал ужас. И тут же ощутил, как снова становится сонным, вялым – только на этот раз еще быстрее.
Из-за двери раздался голос Сойки.
– Герр доктор, где вы? Пациент готов к операции.
Несколько тягостных секунд – и профессор вошел в комнату. Он встал позади кресла. Того, к кому обратились «герр доктор», не было. Никто профессору не ответил.
Ну-ну.
Послышался щелчок, брезентовые ремни расстегнулись и разъехались.
– Вставайте, господин симулянт.
Выход был один: подчиниться. Саммерс послушно встал. Тут в комнату заглянула дама с хвостами.
– Нет, фройляйн Мария, сейчас нужно выйти, – ласково, как ребенка, попросил Сойка и обернулся к детективу. – А вы – снимите халат.
Женщина засмеялась и направилась к выходу.
Саммерс все еще медлил.
– Не бойтесь, – Мария обернулась от двери, улыбнулась, на щеке у нее появилась ямочка. – Вы станете даже больше мужчиной, чем раньше.
Линц – Розенхайм – Мюнхен
Четыре часа утра
– Он догадался, – говорила по дороге доктор. – Он думал об этом так же, как и мы. Он не мог не узнать Бринкли!
– Дети мои, – в который раз воззвал профессор Найтли, – не корите себя. Вы сделали все, что было возможно. Разве это ваша вина, что…
– Мы идиоты! – Маллоу увеличил скорость и теперь перекрикивал треск мотора. – Мы ведь все трое думали одно – а сказать никто не додумался!
– Но ведь было незачем! – в отчаянии прокричала доктор Бэнкс. – Это выглядело бы глупо! Я боялась попасть в глупое положение!