– Вот еще. Мы их нейтрализуем.
Кларенс-Вирджиния Бэнкс подумала.
– У меня есть кое-какие родственники, но они тетины, в последний раз мы виделись на ее могиле и я надеюсь встретить их не раньше собственных похорон. И, знаешь, пожалуй, миссис Кистенмахер куда более подходит это звание.
– Ну, прекрасно. Твой старый богомол к моей старой перечнице. Они поладят. Смотри, вон вывеска.
Вывеска «Похоронное бюро Саммерса. Гробы, саваны etc. Быстрый сервис ночью и днем» доктору понравилась. Она очень смеялась. И гробовщик, как это ни удивительно, тоже понравился. И что еще удивительнее, гробовщику понравилась доктор Бэнкс!
– Она, конечно, не первой молодости, – заметил Саммерс-старший, распространяя вокруг себя запах нафталина, – но это то, что тебе нужно. И вообще, мой дорогой сын. Сейчас я скажу тебе что-то неприятное, кажется. Я гробовщик и я привык заранее соображать – приятно другим или нет. Твоя невеста мне очень, очень нравится.
Он поднялся со своего кресла и стал расхаживать вокруг доктора Бэнкс.
– Еще не старая. Очень худая. Ты не представляешь себе, какое это удовольствие – работать с такими женщинами. Они не вспучиваются, не воняют, не так быстро тухнут… Хм. Хм. Два-три укола формалина сюда, сюда, сюда (он показал на щеки и лоб) и в задницу. Все! Даже не нужно вскрывать брюшную полость.
И он гордо посмотрел на сына.
– Ну, посмотри на него, ишь, прихорашивается, – хмыкнул Саммерс. Разошелся, старая клумба бархатцев. А в задницу-то зачем?
– Не знаю, я сейчас на ходу придумал, – гробовщик опять с умилением уставился на доктора и забормотал: – Удивительно приятный тип. Как хорошо, когда ты можешь оставить в покое брюшную полость, грудную полость, все эти вздутия и прочие противные вещи, и посвятить себя основному вопросу: прическе, разглаженным на лбу морщинам, крашеным бровям, всему тому, что я так люблю делать! Твоя невеста мне очень нравится. Нет ничего лучше такой прекрасной, худой, небольшой женщины.
Доктор Бэнкс (которая совсем не считала себя «небольшой») оглядела могучую фигуру гробовщика со своего стула.
– Мне тоже нравится твой отец, – подумав, сообщила она. – Высокий, крупный, сильный. Мне нравятся такие мужчины.
Потом тоже встала и обошла вокруг похоронного церемониймейстера.
– Не так уж сильно располнел для своего возраста. Некоторые проблемы с перистальтикой, но не особенно серьезные. Думаю, если как следует пережевывать пищу, они пропадут. Печень, если меня не обманывает цвет лица, относительно в порядке.
Она в задумчивости прикоснулась пальцем к губам.
– Отеков почти нет. Это дает основание считать, что и почки тоже в порядке. Сердце… – она взяла гробовщика за запястье, – о, неплохо. Сейчас я попрошу вас присесть, сэр. Теперь встаньте. Сядьте. Встаньте. Вам стоит держаться за поясницу чуть выше, если вы хотите произвести впечатление, что вам действительно тяжело вставать. Да, вот так будет в самый раз.