— Ну, тридцать девять — это всё-таки не девятнадцать, как твоим подружкам.
— Господи! Ты ещё долго будешь мне это вспоминать?!
— Ты прав. Глупо это. И вообще не имеет значения. Так ты отвезёшь меня? Я хотела собрать кое-какие вещи. Ну, знаешь, на случай, если мне придётся остаться с Котькой подольше.
Не дожидаясь ответа, я обхожу Победного по дуге.
— Саша!
— М-м-м?
— Всё же будет хорошо, правда?
Борька-Борька… Как тебе, наверное, невыносимо знать, что ничего от тебя не зависит!
— Обязательно, — вымученно улыбаюсь я. Живот сводит новый острый спазм. Господи боже, так не должно было быть. Не я должна была носить ребёнка Олега. За что ты так с нами? За что… Это же совершенно невыносимо. Болит. Как болит…
— Я поднимусь. — неуверенно замечает Борис, когда мы паркуемся у моего дома.
— Нет! Не надо. Я не очень хорошо себя чувствую. Встретимся завтра. В больнице.
Захлопываю дверцу машины прежде, чем он успевает мне возразить. Поднимаюсь в пустую квартиру. Олег сегодня дежурит у Котьки — я остаюсь один на один со своей болью. Ложусь, обхватив руками низ живота. К чему жизнь меня не готовила, так это к тому, что в один день я могу потерять сразу двух своих детей. Если только бог, в которого я уже, наверное, и не верю, не ограничится одной жертвой. Я знаю, кто ею станет. Определённо не моя девочка… Не Котька. А этот… неожиданный пришелец, что растёт внутри. Как же хорошо, что я не знаю, мальчик это или девочка. Не знаю, на кого он похож. Не представляю, как бы сложилась его судьба. Как бы он улыбался и к чему бы имел способности. Так гораздо легче отпускать.
На же, возьми! Вот моя жертва…
Будто в ответ на мои мысли, живот перехватывает острый болезненный спазм. Можно выпить какое-то обезболивающее, но я специально не делаю этого. Пусть. Если я это заслужила — не надо поблажек.
Не знаю, сколько бы я так лежала, если бы у меня не зазвонил телефон.
— Давид Ефимович…
— Привет, Саш. Как ты? Какие новости?
— Новости такие, что я прикидываю в уме, насколько надёжен крюк, на который крепится люстра.
Наверное, я переборщила с откровенностью. Не знаю, меня не хватает на то, чтобы анализировать сказанное. В любом случае после короткой паузы Гройсман уверенно заявляет:
— Я сейчас подъеду.
— В этом нет необходимости, — шепчу я.
— Я сейчас подъеду, — отрезает тот, прежде чем отбить вызов. А ещё через сорок минут Давид Ефимович и впрямь появляется на пороге моей квартиры.
— М-да… — комментирует, смерив взглядом мою сжавшуюся фигуру.
— Боюсь, я и чувствую себя так, как выгляжу. Так что зря вы приехали. Из меня не выйдет приличной компании.