— Если останется жив, — вмешался Зенек.
— А почему бы и нет? Ты, что ли, убьешь его, изверг?
Глаза его сделались страшными. Он тяжело поднялся и, подойдя к девушке, ударил ее по лицу. Она пошатнулась. Зенек ударил еще раз. Владка выбежала в кухню. Загремела посуда.
— Изверг! — снова крикнула она, повернувшись к брату.
Бросившись следом, он схватил ее за волосы, ударил головой о стену. Старики сидели невозмутимо, опустив глаза.
— Довольно, Зенек, — вмешался наконец Станкевич и, подойдя к дочери, прошипел ей прямо в ухо: — Можешь путаться с кем хочешь, только не в моей хате. Пепеэровца в доме не потерплю! Хочешь выйти за него замуж — выходи! Но тогда убирайся из дома! Не смей из-за него оскорблять брата!
Владка смотрела на отца широко раскрытыми глазами, не в силах выдавить из себя даже звука.
— Вы… вы… — прошептала она наконец. Потом убежала в комнату и, сидя в темноте, долго плакала.
Зенек вышел во двор. Он думал о том, что произошло. Какого черта все лезут в его дела? Каждый хочет поучать, каждый советует, только ничего умного от них он пока не услышал. Взять хотя бы Бронека. Ведь Зенек любил его и даже был готов сцепиться из-за него со стариками. А тот все время его в чем-то подозревает. Почему? Изверг, сказала Владка. А ведь он воевал, крест получил и звание сержанта. Правда, теперь все это не имеет значения… Хелька, пожалуй, права, надо отсюда уехать. Уехать туда, где его не знают. Начать жизнь сначала. Раз уж родная сестра так говорит, так чего ждать от чужих?
Он до поздней ночи слонялся по двору. Бронек в тот день не пришел, не пришел и на следующий. Владка ходила с опухшим от слез лицом, не глядела на брата и не разговаривала с ним. Он делал вид, что тоже не обращает на нее внимания, но на самом деле ему не раз хотелось подойти к ней и сказать, что все это нелепое недоразумение. Зенек хотел попросить ее передать Бронеку, что он относится к нему доброжелательно и не имеет ничего общего с теми, из леса. Однако проходили дни, а он все не решался поговорить с сестрой.
Зенек снова зачастил к реке, сидел на берегу и смотрел на конское кладбище, на карликовые, растущие на песке сосенки, на зеленые грядки картошки и лоскутки лугов, на золотящиеся поля созревающей ржи, на рощу, за которой раскинулся невидимый отсюда Друч. Неужели придется покинуть эти места, сдать оружие, купленное ценой собственной крови, и уйти к чужим людям?
Он оглянулся. Вдали среди деревьев и кустарников чернели и белели стены деревенских домов. Его родная деревня! Он знал здесь каждый дом, каждую тропинку и уголок, знал все. А там? Там ему придется начинать все заново. Правда, рядом с ним будет Хелька. Но сможет ли она заменить ему деревню и реку, людей, семью, оружие и воспоминания? Действительно ли она любит его?