– Она тебя обожала, когда ты сделал ей ангельские крылья. Говорила, что будет хранить их всегда-всегда. – Сын отворачивается; в голосе как будто страх. – Рейф утверждает, что скоро ты будешь вторым человеком в королевстве. Что это уже и теперь так, неофициально. Что король поставит тебя выше лорд-канцлера и всех остальных. Даже выше Норфолка.
– Рейф забегает вперед. Послушай, сын, не говори никому о Марии. Включая Рейфа.
– Я услышал больше, чем следовало?
– Что, по-твоему, будет, если король завтра умрет?
– Мы будем скорбеть.
– А кто займет трон?
Грегори кивает в сторону леди Брайан, в сторону девочки в колыбели:
– Так сказал парламент. Или королем станет сын королевы, который еще не родился.
– Но произойдет ли это? На самом деле? Еще не родившийся младенец? Девочка, которой нет и года? При регентстве Анны? Болейны были бы рады, это да.
– Тогда Фицрой.
– Надо ли искать так далеко?
Взгляд Грегори обращается к дверям комнаты, из которой они вышли.
– Вот именно, – говорит он. – И вот что, Грегори. Очень разумно составлять планы на полгода, на год вперед, но грош им цена, если у тебя нет планов на завтрашний день.
После ужина он беседует с леди Шелтон. Леди Брайан уходит спать, потом спускается их урезонить:
– Вы так за ночь совсем не отдохнете!
– Да-да, – машет на нее Анна Шелтон. – Проснемся квелые, кушать не захотим.
Когда слуги, зевая, уходят, а свечи догорают, они перебираются в другие покои, поменьше и потеплее, продолжают беседу там. Вы дали Марии добрый совет, говорит леди Шелтон, хорошо бы она ему последовала, боюсь, ей предстоят трудные времена. Она говорит о своем брате Томасе Болейне: эгоистичнее человека я не знаю, и немудрено, что Анна такая хищница; чтó она от него слышала, кроме разговоров о деньгах да как выдвинуться за счет других; он бы продал дочерей голыми на берберийском невольничьем рынке, если бы рассчитывал получить хорошую цену.
Он улыбается, представив, как в окружении слуг с ятаганами торгуется за Марию Болейн; затем вновь переносит внимание на ее тетку. Та посвящает его в секреты Болейнов, он не посвящает ее в свои секреты, хоть ей и кажется, что посвятил.
Когда он входит в спальню, Грегори уже спит, но приоткрывает глаза и спрашивает:
– Дорогой отец, где ты был, в постели у леди Шелтон?
Это бывает, но не с женщинами из семейства Болейн.
– Чудные сны тебе снятся. Леди Шелтон тридцать лет замужем.
– Я думал после ужина посидеть с леди Марией… надеюсь, я не сказал чего плохого? Только она такая язвительная. Я не могу разговаривать с такой язвительной девушкой.