– Я только что говорила с Салли. Мэтью, что вы творите?
Мэтью смотрит в пол, затем поднимает на меня глаза, поджимает губы, щурится.
– Послушайте, при всем уважении это личное дело, оно касается только меня и Салли.
– Неужели? Прошу прощения, Мэтью, не соглашусь! Я вас наняла, познакомила с Салли, вы ведете себя по-свински, играете с ее чувствами и думаете так легко отделаться? Порвать в сообщении! Вы в своем уме?
Мэтью, потупившись, чешет в затылке, ерзает, хватается за голову.
– Да, ужасно с моей стороны. Я понимаю, это очень плохо. Трусливый поступок. Вы имеете право злиться, и Салли, конечно, тоже. Но поверьте, так будет лучше… – Мэтью подыскивает слова, – …лучше для нее.
– Лучше?!
Мэтью вздыхает и зажмуривается. Когда он открывает глаза, он так же взвинчен, как и я. Принимается мерить комнату шагами, затем садится за стол и прячет лицо в ладонях.
– Я прошу вас уйти.
– И не подумаю!
Мы смотрим друг другу в глаза. Долго. Тридцать секунд. Минуту.
– Уходите, Бет! Пожалуйста!
– Ни за что! Сначала объясните мне свое поведение.
Я сажусь и демонстративно кладу сумочку на соседний стул – мол, я никуда не тороплюсь. Буду ждать сколько потребуется.
– Ладно… Когда мы познакомились, Салли сказала, что больше не думает о браке и детях и все эти «долго и счастливо» ее не интересуют. Сказала – живет сегодняшним днем, ищет легких отношений. – Мэтью отводит глаза. – Потом мы поехали к ее маме. Салли не хотела, чтобы я ехал, но она тогда повредила ногу. По-дурацки вышло… В общем, я отвез Салли, и мама рассказала мне правду.
– Какую еще правду?
– Про ее первого мужа. Каким он оказался негодяем. Как Салли всегда мечтала о детях и до сих пор мечтает.
– А вы детей не любите, поэтому сбежали? А объясниться не подумали? Как взрослый человек?
– Я не могу с ней об этом говорить… А с вами тем более! – Мэтью вскакивает, закусив губу. – Вы ошибаетесь на мой счет, Бет! И я настоятельно прошу вас уйти!
– О, я в вас ошиблась? Значит, вы на самом деле не обычный инфантил, который не хочет детей, потому что сам большой ребенок? Которому легче жить в свое удовольствие, чем отвечать за семью? Что молчите? Нечего возразить?
– Не в этом дело… – почти шепчет Мэтью.
– А в чем тогда?
Он смотрит мне в глаза и вздыхает.
– Вас это не касается, Бет!
– Еще как касается! Когда обижают моих друзей, это задевает и меня!
Мэтью долго молчит. Неужели мне действительно придется уйти? Без объяснений. Без финальной точки. И даже не будет шанса спросить совета по поводу звонка Неда.
Вдруг Мэтью открывает нижний ящик стола. Роется в бумагах и достает старую газету. Смотрит на нее с болезненной гримасой. Смотрит, все больше щуря глаза – словно решается, затем все же протягивает газету мне.