Шхуна шла несколько дней, и ничего особенного не случилось, даже капитан начал забывать о своих подозрениях.
Поф не помирился еще с Эстерой, но не избегал ее теперь, а наблюдал как-то спокойно и сурово, как она выздоравливала при неусыпном надзоре доктора.
На шхуне дела обстояли хорошо. Доктор успел сойтись с Сэмом Окумом, болтал с ним, давал ему сигары, которые он разрезал и жевал. Вступал иногда с Сэмом в разговор и естествоиспытатель, расспрашивая его, каких птиц случалось ему встречать в его путешествиях. А Сэм смотрел на него и потихоньку качал головой, примечая, что, когда Бесси Стодвик выходит на палубу, то долговязый естествоиспытатель смотрит на нее издали и не смеет подойти, потому что ее брат чувствует антипатию к нему.
– Странный этот мир, мистер Окум! – сказал ему однажды Вильсон.
– Всегда такой был, сэр, и всегда будет. Но ведь легко понять, что с вами происходит, сэр.
– О, это вздор, мистер Окум, – сказал долговязый естествоиспытатель, краснея как девушка.
– Это очень естественно, сэр, – сочувственно сказал Сэм. – Тут нечего стыдиться.
– Ах, мистер Окум, как я завидую вам! Вы можете оказывать разные услуги…
– А все-таки вы не захотите быть на моем месте. Только такие безобразные старики, как я, могут пользоваться привилегиями у прекрасного пола. Захотите ли вы сделаться таким безобразным стариком, как я.
– Ах, мистер Окум, я согласился бы сделаться ее собакой, если бы только она полюбила меня, или птицей, – сказал он восторженно. – Если бы это пришло мне в голову до отъезда…
– Что такое, сэр?
– Взять с собой несколько канареек. Это очень милый подарок даме.
– Вы желаете сделать ей подарок, сэр?
– О да, мистер Окум.
– А если бы я был влюблен и желал…
– Ах, тише, мистер Окум!
– Желал, говорю я, сделать подарок, я послал бы к ней не канареек, а пару голубков.
Молодой естествоиспытатель взглянул на старого Окума, как бы желая проникнуть в его сокровенные мысли, но старый моряк сохранял серьезный вид, хотя внутренне смеялся над простаком.
«И может думать этот долговязый, что наша мисс Бесси прельстится нм. Любопытная вещь – любовь!»
Бесси Стодвик читала брату, и голос ее так охрип, что старый Сэм ушел и вернулся со стаканом лимонада. Джон Стодвик лежал на заходящем солнце, и спокойная улыбка застыла на его лице. Хотя сестра его читала, он не слышал ни одного слова.
Он слегка вздрогнул, когда Окум подошел со стаканом.
– Что это? – вскричал он. – Разве мистер Мельдон прислал мне еще лекарства? Я не приму!
Щеки Бесси Стодвик вспыхнули при словах брата. Он сердито на нее взглянул.