– в его мировоззрении. Начиная с 1930-х годов Хайдеггер перестал анализировать структуры тут-бытия, деятельности и тревоги и, возможно, под влиянием мыслителей Дальнего Востока, с трудами которых он познакомился, заговорил о созерцании, внутреннем наблюдении и открытости бытию. Философия, утверждал он, должна вернуться к открытости, характерной для мыслителей досократовой эпохи, и прекратить насильно навязывать себя миру.
Все это было хорошо и прекрасно, вот только в те годы, когда он говорил об открытости бытию и тосковал о простоте деревенской жизни, Хайдеггер вступил в нацистскую партию. Когда он занял пост ректора Фрайбургского университета, то отменил в нем все демократические правила, организовал три публичных сожжения книг, а своего учителя Эдмунда Гуссерля лишил доступа в библиотеку потому, что тот был евреем. После войны Хайдеггера судили по обвинению в поддержке нацистского режима, и французское оккупационное правительство запретило ему заниматься преподаванием, поскольку он мог пагубно влиять на студентов.
* * *
Я снова проверил даты – может, ошибся? Но нет. Все тексты Хайдеггера, в которых он рассуждает об открытости бытию и осуждает «утилитаризм», свойственный современному обществу, действительно написаны в период, когда он поддерживал нацистов (и оставался сторонником этого суперутилитарного движения до последнего дня Второй мировой войны).
«Скажите, пожалуйста, господин Хайдеггер, – спросил бы я его, если бы мог, – какие события вы имели в виду, когда писали о необходимости открыться бытию? Хрустальную ночь?»
Пример Хайдеггера возродил во мне чувство бессилия. Если я не способен понять метаморфозу одного философа, как я напишу диссертацию, посвященную изучению метаморфоз всех остальных? Хуже того: возможно, случай Хайдеггера доказывает, что все мои попытки связать жизнь философов с их воззрениями в корне ошибочны. Возможно, их биографии и их учения – это параллельные прямые, которые никогда не пересекаются? Иными словами, не лучше ли выбросить эту гребаную диссертацию в мусорное ведро? Вместе со всем этим научным словоблудием. Что-то в нем есть гнетущее. Губительное. Да! Меня вдруг пронзила эта мысль. Всему виной диссертация. Это она убивает меня. Изучая жизнь людей, которые сумели измениться, я сам застрял на мертвой точке, не в состоянии вырваться из клетки, найти наконец нормальную работу. И любовь.
В припадке гнева я удалил из компьютера файл с диссертацией.
Затем вставил дискету с сохраненной версией и стер ее тоже.
Я думал, что почувствую радость освобождения. Что стоит мне нажать клавишу