Покровский вспомнил подполковника Сиднева, который в столовой на Петровке ел ложкой даже пельмени и макароны. Утверждал, что вилочки-ножички и прочий застольный этикет – не более чем манипуляция. Внимание от сути блюда отвлекают, чтобы воровать было легче.
– Ваш пока не пойман, – сказал Покровский. – Но похоже, что у вашего убийства, как и у других, есть конкретный выгодоприобретатель. В том числе ищем среди соседей.
– Среди нас? И среди меня тоже? – мотнула головой Рая Абаулина и села. Открыла рот от изумления.
Ноги от растерянности так расставила, что лучше и не смотреть.
– Я уверен, что вы ни при чем, – сказал Покровский. – Иначе бы не стал раскрывать тайну следствия. Но ведь лучше, что вы знаете, правда?
– Так, а почему на меня-то думают? – не слушала Рая Абаулина. – Из-за комнатки?
– Я на вас не думаю! Но такая может быть логика. Сначала вы племянницу прописали, и тут же кто-то соседку упромыслил…
– Что сделал?
– Убил… Упромыслил, так тоже говорят, – Покровский не стал уточнять, кто так говорит.
Рая Абаулина смотрела некоторое время в невидимую точку. Некрасивая была в этот момент совсем. Потом сказала:
– Племянницу я прописала: это план брата, в Москву ее двигать. Жить она думала тут, а я бы на съемную, в отдельную ушла. То, что старушка умрет или Василия Иваныча в стационар… – тут Рая Абаулина сделала небольшую паузу и продолжила очень решительно. – Да! Я думала про это! Но в отдаленном разрезе, в будущем! Я же им зла не желаю. Василий Иваныч отличный мужик. Псих просто… Сестра у него дрянь. Но чтобы… И что вы там думаете, – постепенно Рая Абаулина стала говорить уже и с возмущением, – что это я булыжником по голове Кроевскую, что ли?
– Вы могли не сами, а руками Геннадия Перевалова или Юрия Николаевича…
– Такая, значит, ваша версия? – с негодованием спросила Рая Абаулина.
Щеки ее пылали, глаза тоже пылали. Но ярость ее не красила, а в другом смысле красила, в красный неприятный цвет… А тут еще халат, бигуди – сразу стала выглядеть Рая Абаулина на десять лет старше.
– Рая, честное слово, я в это не верю, – мягко сказал Покровский.
Может и неплохо, что Рая Абаулина резко подурнела. Не нужно ему ее очарование.
– Все уже про меня выяснили! И про Геннадия, значит, так-растак, Перевалова, и про Юрия Николаевича!
– Рая, согласитесь, вам пока жаловаться не на что. А то, что мы ваших друзей вычислили, это должно вас успокаивать: умеем, значит, работать, истину выясним.
– Вы сказали, что подозреваете меня!
– Нет! Я сказал, что мы всех людей, причастных к убитым, проверяем на наличие мотива.