Чуть было вслух не сказал Покровский сам себе, что это очень-очень странно – приступ из-за журнала. Вовремя осекся. Говорение вслух казалось ему одним из очевидных признаков наступления старости. Вот Жунев. Часто, собирая портфель, похлопывает по нему: «Так, то взял, это взял…» Или: «Не забыть Машке тетрадки эти долбаные купить». Не смущается, что рядом коллеги слышат это личное бормотание. Буквально два-три года назад такого с ним не было. Как безжалостно время – год-два и хряп-хряп. А Жуневу сорок, не так много.
У выхода курили дворник Кулик (самокрутку) и спец по чучелам («Стюардессу»). Возбужденно обсуждали интересное происшествие. Рассказали Покровскому, что Маховский вообще юмористический персонаж, ширинку часто не застегивает. «Но весь на фанабериях, не подступись!» Так выходило по их рассказам, что Маховскому на пустом месте приступ схлопотать – это в его амплуа. То есть жалко его, но как бы с юмором. Покровскому Кулик предложил глотнуть из чекушки, капитан отказался, Кулик сам глотнул.
Из открытого окна Дома офицеров раздавались звуки радио, производственная гимнастика. Таксист остановил свою «Волгу», вышел, сделал несколько упражнений, поехал дальше.
Прохаживается туда-сюда молодой парень в спецовке, дежурный от Гоги Пирамидина. Автолюбитель валяется под машиной – задергал как раз ногой.
Приехал на Петровку. Девушка из музея уже ждала у кабинета, добралась со второй попытки из Воронежа в Москву, а тут уж и на Петровку доставил ее Кравцов.
Треугольное лицо, высокий открытый лоб, ямочка на подбородке, огромные глаза, удивительной белизны небольшие зубы, рыжеватые пряди – настоящего цвета, похоже. Поверх синей кофточки бусы из черешневых косточек, черные кримпленовые брюки – простенько, но необыкновенно ладно.
– Позвонила женщина, сказала, что хочет подарить музею икону. Такие случаи бывают. Редко предлагают что-то ценное, обычно ерунду. Чаще старые люди обращаются. Однажды старушка позвонила и сказала, что хочет передать музею сундук жены Ивана Грозного. А живет она на задворках Воскресенска. Мы вообще в таких ситуациях просим нам привозить, но сундук – огромный объект. Я поехала оценить…
– Одна поехали? – спросил Покровский.
Старался не смотреть Покровский на Ларису, больно уж хороша.
– Нет, не одна, мне помощника выделили, Митю, комсорга нашего, но машину не выделили. У нас завсектором Тамара Юрьевна не очень благосклонна к дарителям. В общем, мы приехали. Электричка, потом автобус, там пешком. Зима была. Митька-то в валенках, а я… – девушка махнула рукой и шмыгнула. – Она нас еще долго домой не пускала, не верила, что мы из музея, на балкон вышла, требовала, чтобы мы удостоверения свои… Она коробочку спустит на веревочке, а мы туда удостоверения должны поставить, чтобы она подняла и прочла. Мы уже и уходить решили, ясно, что не в себе. Тут она согласилась так впустить.