I
Это борьба, а в борьбе то и дело это случается… Око за око, зуб за зуб, твои стреляные гильзы – в ответ на их пули… Они убивают дорогих тебе людей. А ты убиваешь их. Обмен, достойный настоящего воина.
Это слова Рамона. Он произнес их над телом Хесуса Гайоля. В отряде его звали – Блондин. Кубинец, первым погибший от солдатской пули в джунглях возле Ньянкауасу, что в переводе с языка гуарани означает «водный источник».
Так начался счет кровавым жертвам нашей герильи, нашей Национально-освободительной армии Боливии. Что такое НОАБ? Это песня… Ты слышал клёкот кондора, парящего выше Анд, выше снежных вершин Анкоумы? Не слышал? Тогда вряд ли ты сможешь понять это…
Первая кровь, пролитая в этой сельве, – кровь кубинца. Таковы были последние слова командира перед тем, как мы закопали тело Блондина в мягкую и теплую, точно распаренную, жирную от перегноя, как масло какао, землю, на самой окраине Медвежьего лагеря. Перед тем, как зарыть его в черную до блеска яму, Рикардо положил Хесусу на грудь гаванскую сигару. Блондин очень любил их, постоянно ходил, дымя, как паровоз, зажав широкий окурок между двумя рядами белых, как тростниковый сахар, зубов…Уже потом Тума сказал мне, что сигара нужна ещё и для того, чтобы солдаты не обнаружили труп. Чуткие носы их овчарок на дух не переносят аромат отстоявшегося табака с кубинских плантаций.
Мы славно начали нашу герилью. Но их псы-ищейки уже шли по нашему следу. Потом уже выяснилось, что использовать собак для поисков партизан подсказал кайману-Баррьентосу его друг и душевный советник – «лионский мясник» Клаус Барбье.