Он повернулся и прошагал к двери. Прежде чем выйти, он повернулся на каблуках и еще раз метнул гневный взгляд на Уордингтона.
— Не говорите мне, что я не знаю, с кем разговариваю, — повторил он. — Вы для меня ясны, как раскрытая книга. — И, рванув дверь, он захлопнул ее за собой.
Уордингтон дважды сглотнул и встряхнулся, как петух, которого потрепали в драке и который пытается расправить перья. Он оглядел лица присяжных, затем сердито обратился к Селби:
— Мы пытаемся сотрудничать с администрацией округа, мы выполняем свой долг. Вы, ребята, похоже, еще недоросли до того, чтобы самим управиться с делом, которое повлечет за собой огласку. Мы пытаемся помочь вам там, где вы споткнулись из-за неопытности. Для того мы здесь и находимся.
Селби промолчал.
— Ну, — взревел Уордингтон, осмелев от молчания Селби, — давайте говорите что-нибудь!
Селби начал:
— Я сознаю, что обращаюсь не к частному лицу. Как прокурор округа, я обращаюсь к председателю большого жюри присяжных. Поэтому я не буду касаться его личности. В противном случае сомневаюсь, что мог бы что-нибудь добавить к тому, что сказал шериф. Он, пожалуй, полностью осветил тему.
Кто-то засмеялся. Уордингтон покраснел и сказал:
— Хорошо, начнем с вас, господин окружной прокурор. У вас в руках были два исключительно важных свидетеля, и вы дали им ускользнуть. Присяжные могли допросить этих людей и дать им возможность говорить начистоту. Они либо запутались бы в своих показаниях, и тогда нам было бы над чем работать, либо молчали, зная, что их показания будут не в их пользу. И этого было бы достаточно, чтобы доказать их вину. А из-за того, что ваша девушка является адвокатом этой пары и…
Селби пересек зал и подошел к Уордингтону вплотную.
— Как председатель большого жюри, — сказал он, — вы превышаете свои полномочия. Как просто частное лицо, вы, черт возьми, говорите слишком громко и, черт возьми, слишком много.
Под холодным взглядом Селби Уордингтон съежился и вжался в свое кресло. Если шериф заставил его побагроветь от бессильной злобы, сдержанный гнев и холодное презрение Селби привели Уордингтона в состояние, когда он почел за лучшее укрыться под покровом своего официального положения.
— Я полагаю, это все, что нам от вас нужно, господин окружной прокурор, — объявил он. — Присяжные обсудят это дело. Лично я за то, чтобы предъявить обвинение Джеймсу Лейси и Тельме Берк в убийстве Джона Берка. А затем я предложил бы вам заняться расследованием по делу об убийстве Оливера Бенелла и проявить при этом большее рвение и профессионализм, чем вы выказывали до сих пор.