Текст «Майн кампф» на русском языке до сих пор продается на книжных развалах в Москве, и каждый, кто сохраняет интерес к трагическому ХХ веку, может найти в нем многие слова и строки, близкие тем, которые еще совсем недавно мы воспринимали как сердцевину своего советского мировоззрения. Возьмем, к примеру, отношение Гитлера к коллективизму. Но ведь здесь без преувеличения на каждой странице наше родное, советское, а именно призыв подчинить всю жизнь общества ценностям коллективизма. Тут, в «Майн кампф», мы находим полное, дословное повторение советского славословия по поводу преимуществ коллективизма над индивидуализмом. Люди достойны своего высшего предназначения только тогда, рассуждал Гитлер, когда они «готовы пожертвовать интересами своего собственного „я“ в пользу общества»[45]. Подлинный, «действительный коллективизм» как высшая ценность, настаивал Гитлер, предполагает «подчинение интересов и всей жизни отдельного лица интересам и всей жизни интересам общества»[46]. Понятия «коллективизм» и «готовность к самопожертвованию» являлись для Гитлера синонимами. И здесь загадка. Почему в советское время многим само собой приходило в голову то, что находилось под спудом цензуры, было закрыто камнем страха? А сегодня, когда нет ни цензуры, ни страха, когда правда голенькая лежит перед нами и ждет, когда мы ей скажем: «Мы тебя видим, мы теперь тебя никому не отдадим», новая Россия, напротив, с глазами, наполненными злобой, говорит ей, правде: «Уйди прочь, для нас ты враг»?
Сначала был большевизм, а потом фашизм
Страшная правда, которую мы скрывали от населения в СССР и которую до сих пор скрываем от обычного российского обывателя, состоит в том, что наш якобы «великий» Октябрь породил не только страну Гулага, но и породил фашизм Муссолини и национал-социализм Гитлера вместе с его Бабьим Яром и Освенцимом. Конечно, как считал Сергей Булгаков, этнический расизм Гитлера чудовищнее, чем классовый расизм большевиков, этнический геноцид, когда убивают детей только из-за принадлежности к нации, чудовищнее, чем геноцид по классовым соображениям, когда мужчин, а иногда и их жен, убивают из-за принадлежности к «реакционным классам». Но все же никуда не уйти от той страшной правды, что сначала была сверхжестокость, беспрецедентная в европейской истории жестокость большевиков, жестокость ЧК, а потом уже жестокость гестапо, что Муссолини правящие классы Италии, Ватикан допустили к власти только из-за страха прихода к власти поклонников Ленина – партии Грамши. Кстати, Грамши является безусловным авторитетом для создателя новой прокоммунистической интерпретации учения об особой русской цивилизации – для Сергея Кара-Мурзы. Так вот, Муссолини потому и называл свое учение о фашизме «Третьим путем», что рассматривал его как альтернативу не только западной либеральной демократии, но и как альтернативу русскому коммунизму, большевистской/советской власти. Страх перед вполне возможной советизацией Италии пронизывает всю «Исповедь» Муссолини. Он создает, как он пишет, свое «фашистское государство», чтобы противостоять настроениям «классовой ненависти и вражды», которые росли в Италии после 1918 года под влиянием «подрывной пропаганды Ленина»