Дамы на обочине. Три женских портрета XVII века (Земон Дэвис) - страница 162

Все три женщины испытали огромное воздействие религии. Еврейство ограничивало жизнь Гликль бас Иуда Лейб и делало ее положение в христианской Европе крайне уязвимым. Ее представление о себе как дочери Израиля давало ей сильное чувство идентичности, доминировавшее над другими ее ипостасями — женщины, купца, жительницы немецкоязычной страны. Она не упустила ни одной из возможностей, дозволенных женщине децентрализованной раввинской религией: молитва, почитание своего дома и тела (в качестве замужней женщины), благотворительность, чтение, а также — в ее случае — сочинительство. Из религиозных увлечений XVII в., вызывавших споры в еврейских общинах Европы, — пришествие Саббатая Цви, каббала и радикальные мировоззрения — в жизни Гликль имело значение лишь самое первое. Не исключено, что это тоже объясняется ее полом. Весть о долгожданном Мессии дошла до каждого, тогда как идеи каббалы или полемика о ересях Спинозы и «братьев из мирян» почти не отражались в литературе, доступной женщинам (во всяком случае, так нам кажется; вполне вероятно, что жены слышали об этих материях куда больше, чем мы подозреваем).

Знакомству Гликль с основами иудаистской мысли немало способствовали печатный станок и переводчики на идиш. Как мы убедились, эта мысль подпитывала не только морально-нравственные рассуждения Гликль, но и ее субъективизм. Раздумья о Книге Иова помогли этой женщине осознать не убывавшую с годами мятежность своей души.

Мари Гюйар дель Энкарнасьон испробовала две стези, открытые женщинам иерархической церковью католической Реформации: сначала — развитие благочестия в качестве живущей в миру жены и овдовевшей матери, затем — поприще наставницы в новом ордене для женщин, давших обет целомудрия. Она прошла по обеим стезям до предела: насладившись аскетической дисциплиной и мистическими видениями, она взялась за учительство и превратила его в героическую апостольскую миссию в далеком краю.

С самого начала эти занятия способствовали красноречию Мари и ее осознанию себя. Умерщвление плоти, беседы с Богом и богословские видения рано перешли в беседы с исповедником и письменные рассказы о своем Я, которое сменило бурную деятельность на пассивность. В процессе такого развития религия помогла Мари найти слова для объяснения периодов отчаяния и того, почему она оставила сына. В конце концов она сочинила историю про Я одновременно активное и пассивное, а также научилась говорить и писать о Божьих таинствах на четырех языках. Мысль о близости земного Рая, от мечты о котором пришлось довольно скоро отказаться Гликль, не совсем угасла у Мари Воплощения, когда та умирала в канадской тайге.