– Порт закрыли, – сообщила Рашель.
– Когда проложили шоссе?
– Ещё раньше. Поверни здесь, – скомандовала она, и мы оказались на изрытой грунтовой дороге. – Когда-то в Гонаиве мулаты гнушались совсем чёрными.
– При Дювалье стало иначе?
– Иначе стало после революции. Мулатов здесь теперь почти не осталось.
– Жить стало легче… – пробормотал я себе под нос.
– Чего, чего?
– Ничего. Слушай, а мы здесь раньше не бывали?
– А ты не помнишь?
И тут я вспомнил. Даже в такой темноте нельзя не заметить силуэт русалки, плывущей вдоль сине-зелёной стены. Та женщина – хозяйка ночного клуба в Клермезине, которой так не нравилась Ти Фамм, ведь это жена… Эрара Симона!
Я резко повернул в короткий переулок. Фары выхватили кучку бездельников у ворот заведения.
– Элен совершает паломничество, но Эрар скорей всего на месте. – Рашель обратилась было к местным, но замешкавшись, достала сигареты и вышла из джипа. Поманив несколько юнцов, она попросила прикурить.
– Его нет дома, – сообщила она, залезая обратно в джип. – Ушёл по делам.
– Куда это?
– Без понятия. Где угодно, может быть в городе.
– Обычно он околачивается на пирсе. Что будем делать?
Я распахнул дверцу, поставил ногу на бордюр, но тут же сел обратно. Вокруг машины скопилась толпа юнцов. Судя по виду, их мучила жажда. Пришлось поделиться с ними остатками рома. Бутылка пошла по кругу. Что характерно для гаитян – здесь все любят выпить, но не встретишь ни одного пьяного.
Мы немного болтали, но покончив с выпивкой, ребята ретировались к воротам, возобновив свою ночную вахту в привычных позах.
– Странно, ты заметил того что слева, который давал мне прикурить?
– Ты его узнала?
– Не сразу, но потом вспомнила. Он был в Л’Эстере у сестры Нарцисса. Определённо, это он.
– А что он делает здесь?
– Он местный. Что он делал там – вот в чём вопрос.
Было около девяти, когда к джипу прошмыгнула худая фигура, заставив вздрогнуть Рашель.
– Комендант ждёт вас у себя дома, – не представившись, доложил незнакомец.
– Комендант? – переспросил я, заводя мотор.
– Его все так зовут. Он был начальником милиции. VSN – «Добровольная Служба Национальной Безопасности», – Рашель расшифровала аббревиатуру тонтон-макутов.
– Здесь, в Гонаиве?
– Нет, по всей долине Артибонит.
– С каких пор?
– С самого начала. Сейчас он в отставке, но всё ещё при делах. Отец недаром говорил, что за нами с первых шагов следят его люди.
Эрар Симон был немногословен. Он сидел на крыльце своего скромного дома, рассеянно отгоняя рукой мух от лица. Инициатором рукопожатия выступил я, а не он. Когда незнакомцы встречаются по необходимости, но им нечего друг другу сказать, воспитанные люди просто молчат. Но в данном случае молчание говорило о том, кто здесь главный. Когда Симон наконец заговорил, в каждом слове слышался подвох.