— Хорошо!
Никита неловко поцеловал Егора, схватил под мышку пожитки, взвалил на плечо мешок с провизией и взбежал на трап, который уже собирались убрать. Он старался увидеть Сюбялирова с палубы, но все не находил его в этой сутолоке.
Медленно отваливал пароход. На пристани и на палубе затрепетали прощальные платки, а Егора Ивановича не было видно.
Переполненный людьми берег постепенно отдалялся.
— Никита! Учись хорошо! — Сюбялиров стоял у самой воды.
— При-вет Мос-кве! — хором загремели Никитины друзья и под взмахи длинных рук Булочкина запели:
Вперед, заре навстречу,
Товарищи, в борьбе…
Еще гуще и сильней затрепетали белые платки на берегу.
Горячо разлилась радость по сердцу взволнованного до слез Никиты. Он бросил пожитки под ноги, сорвал с головы кепку и, махая ею, закричал что было мочи:
— До свидания, ребята! До свидания, Егор Иванович!
Сюбялиров снял картуз и помахал в ответ.
«Пролетарий» набирал скорость и все увереннее разрезал стремительно несущиеся ему навстречу синие воды красавицы Лены.
Оставляя далеко за собой белые гребни вздыбленных волн, пароход уходил на юг…
Широкой и светлой дорогой к счастью лежала перед Никитой великая Лена-река.