Я подавила вздох.
Вот… не нравится она мне и все тут. С одной стороны, вроде и понимаю, что не виновата она, что она вообще сейчас не понимает толком, где находится и чего делает. Но нет, не нравится.
Узкое бледное личико.
Волосы зачесаны гладенько. Шея тонкая. Плечики полупрозрачные. И вся-то она такая хрупкая, невесомая, какой мне никогда-то не быть. Рядом с нею я остро ощущаю собственную нечеловеческую природу.
Неуклюжесть.
Угловатость.
И завидую. А что, я же живая. Я могу завидовать. Правда, давлю в себе это нехорошее чувство.
— Подойди, дитя мое, — важно произносит Змееныш.
И подхожу, вперившись взглядом в него, представляя, как он удивится, когда…
— Поклонись, — это уже Августа. Сказала сухо, раздраженно, и кожей чувствую, что я ей нравлюсь не больше, чем она мне.
Она держит руки на животе, который выступает.
Интересное дело, однако.
Чарли… сколько времени прошло? Он приехал, когда фотографию ту увидел. На фотографии живота нет. А вот когда их свадьба состоялась? Не знаю. Главное, что живот виден, но не такой большой, как у баб перед родами бывает.
Кланяюсь.
Моей головы касается теплая ладонь, от которой исходит сила. И эта сила разливается по телу горячею волной. Ах ты ж, сволочь!
От силы шкура начинает чесаться.
— Потерпи, дитя. Так надо. Теперь ты избрана!
Избранней некуда, чтоб вас всех, что живых, что мертвых. И главное, подрядилась ведь на поездочку! Недалече. А могла бы дома сидеть да в потолок плевать.
Разгибаюсь, стараясь удержаться. Думаю, тутошние невесты ведут себя иначе. Как? Хрен его знает, главное, точно не станут чесать спину о колонну, как меня подмывало.
— Исполни свой долг во имя возрождения Империи!
Я приоткрыла рот, сглотнув слюну, которой вдруг стало много. И верно, видок у меня был соответствующий.
— Ты не переборщил, дорогой? — шепотом осведомилась Августа. — У нее вид несколько… слишком уж…
— Отойдет, — отмахнулся Змееныш. — Милисента, ты меня слышишь?
— Слышу, — вяло ответила я.
— Понимаешь?
— Понимаю.
— Хорошо. А теперь постарайся быть внимательна. Ты спустишься вниз, со всеми. Повтори.
Что-то не то у него с магией все же, если он со мною, как с идиоткой. Но повторяю послушно. Стараюсь говорить медленно, растягивая слова. И улыбаюсь. Ширше. Радостней.
— Умница, — восхитился Змееныш.
А то, стараюсь.
— Ты должна будешь найти вот этого человека, — он вытащил снимок, на котором я с удивлением узнала Орвуда. Надо же, мир тесен. — Это твой суженый.
У меня уже один имеется. Оно, конечно, мамаша Мо говаривала, что запас карман не тянет, да, сдается мне, это было не про суженых.