– Ты знаешь почему.
Фрэнк отворачивается. Растерянно жмет пальцем переносицу, как совсем недавно делал его сын. Мне хочется схватить Уильяма за руку и увести отсюда как можно дальше. Хочется обнять его. Но я просто стою рядом и молчу.
– Идемте, – выдыхает Фостер и опускает руки. – Здесь не лучшее место для таких разговоров. У вас есть время?
– Да, – отвечает Уильям.
Мы приходим в кафе. Садимся в глубине зала.
Меня не покидает неприятное ощущение, что все это – страшный сон. Сбитый с толку Уильям, нахмуренный, жутко похожий на него взрослый мужчина. Официантка приносит мне чай, а я не помню, как заказывала его. Уилл сжимает ледяной рукой под столом мои пальцы.
– Итак, ты сын Хелен, – говорит Фрэнк Фостер, и на его серьезном лице проскальзывает улыбка. – Я помню ее.
– Хорошо, что помнишь.
– Как она?
– Неплохо. А ты как?
Фрэнк качает головой. Светлые волосы падают ему на лицо. Он тянется к карману пиджака, а затем отдергивает руку.
– Дурная привычка. Не могу избавиться.
– Какая?
– Сигареты. Ты тоже куришь?
– Да. – Уилл смотрит ему прямо в глаза. – Теперь ясно почему.
Повисает молчание. Фостер изучает сына любопытными глазами, но, кроме интереса, я ничего не вижу в этом взгляде. Он будто проводит эксперимент.
– Я думал, Хелен потеряла ребенка после аварии.
– Ты ошибся.
– И сколько тебе?
– Ты вроде умный. – Уилл машет в сторону Йельского университета, который виден за квадратным окном, и ухмыляется. – Посчитай.
– Почему она ничего мне не сказала?
– Может, потому, что ты исчез.
Фостер откидывается на стуле. Порывисто расстегивает ворот рубашки и кивает.
– Я испугался. – Внезапно он становится тем самым двадцатилетним мальчишкой, который любил выпить и оторваться в компании, становится Уиллом. – Зачем ты здесь? Сказать, что я плохо поступил с Хелен? Я знаю. Но прошло столько лет. Она живет без меня, и я живу без нее. Если ты хочешь, чтобы я извинился…
– Не хочу.
– Тогда что тебе нужно? – Фостер растерянно смотрит на сына. – Парень, я…
– Уильям, – шепчу я, – его зовут Уильям.
– Уилл, – исправляется Фрэнк, – я никогда не скажу того, что изменит прошлое. Наш разговор не приведет ни к чему. Ты же понимаешь.
– Понимаю. Но я хотел узнать правду.
– Да, это верно.
– Я думал, мне станет легче.
– И стало?
– Нет. – Уильям ухмыляется, как обычно, скрывая истинные эмоции, и наклоняется вперед. – Ты неплохо устроился. Завел семью.
– Так и есть.
– А они знают о том, что ты сделал?
– Не знают. – Фостер хмурится. – И не узнают. Я давно не тот, кем был.
– А кем ты был?
– Подростком. Глупым и безответственным. Все такими были, да и ты сейчас такой. Так ведь? Надеюсь, мой пример поставит твои мозги на место. И их у тебя больше, чем у всей этой одичавшей толпы, что сидит у меня на лекциях.