, – писал, вспоминая это время, С. Степняк-Кравчинский – видный участник народнического движения.
Вернувшись в Москву, Мышкин оказался в самой гуще общественной борьбы. Он настойчиво искал связей с передовой разночинной молодежью и скоро их ему удалось установить. В этом ему помогло знакомство с группой девушек, которые приехали в Москву из Архангельска учиться.
Е. Супинская, Л. Заруднева, сестры Елена и Юлия Прушакевич и другие, с большим трудом преодолев сопротивление своих родных, приехали в августе 1873 г. в Москву и поселились все вместе в одном из номеров Кокоревской гостиницы. Девушки жили очень скромно, а порой и просто бедствовали, затрачивая на свое питание по 5 коп. в день. Но их самостоятельность, желание жить своим трудом привлекали к ним внимание и сочувствие разночинной молодежи. К ним часто приходили студенты из Петровской академии и из университета – из обоих революционных центров тогдашней Москвы. Здесь обсуждались новости, читались и комментировались произведения Чернышевского, Добролюбова, Писарева. Бывали у них и приезжие, принадлежавшие к провинциальным революционным кружкам, – Дебагорий-Мокриевич, Войнаральский. Молодежь считала своим долгом посвятить свои силы «улучшению быта рабочего сословия» (под которым тогда понималось и крестьянство) и ознакомлению народа «с истинами, добытыми наукой и способами их проведения в жизнь».
На собраниях обсуждался и вопрос о том, как лучше организовать работу «в народе». Наилучшими средствами для этого сначала признавались работа в земстве и устройство земледельческих коммун. Затем большинство начало склоняться к тому, что наибольший эффект даст деятельность в должности сельского учителя или фельдшера и, наконец, «жизнь в народе в качестве простого рабочего».
Уже в первых спорах, в которых Мышкину пришлось участвовать, проявилась революционность его настроения, искреннее желание служить родному народу. Еще осенью 1873 г. в Москву приезжал Дебагорий-Мокриевич, мечтавший тогда об устройстве сельскохозяйственной коммуны, в которой все члены жили бы своим личным трудом и в которой не было бы эксплуатации. В связи с невозможностью осуществить эту идею в России из-за полицейских преследований, Мокриевич призывал молодежь переселиться в Америку и попытаться там осуществить этот проект. Первоначально его агитация имела среди московской молодежи успех, и он приобрел много сторонников. Однако на собрании молодежи в Кокоревской гостинице Мышкин резко выступил против утопического проекта Дебагория-Мокриевича. Он категорически отрицал целесообразность выезда из России, считая, что деятельность передовых русских людей должна развертываться именно на территории своей Родины. При этом следует отметить, что, в то время как некоторые участники спора мотивировали свое нежелание покидать Россию возможностью принять участие в «плодотворной работе на поприще земств», Мышкин думал о другом. Это со всей очевидностью показали уже следующие собрания молодежи.