Но книга сразу же привлекла внимание цензуры, забившей тревогу. И, несмотря на то что все эти статьи порознь уже публиковались в журналах, сборник был запрещен. Он был расценен как «возбуждение прислуги против нанимателей и пропаганда враждебности низших классов к высшим»>26. Все отпечатанные экземпляры были конфискованы и сожжены в середине апреля 1874 г.
Для Мышкина это было тяжелым ударом. Он уже наметил широкие планы издания книг «в защиту рабочего элемента от гнетущих его эксплуататоров разного рода». Прежде всего он хотел издать сборник народных рассказов, сделав выборку из разных лучших журналов, «старых и новых». Кроме ряда еще ни разу не публиковавшихся тогда в России статей Ф. Лассаля, Мышкин намечал выпустить отдельным изданием «Исторические письма» Лаврова, которые были одним из программных произведений народничества. Большое значение Мышкин придавал составлению «Словаря иностранных слов». Можно предположить, что последнее издание он задумал выпустить по примеру «Словаря» членов известного кружка Петрашевского, с которыми царизм жестоко расправился в 1848 г. Но теперь от всех этих обширных замыслов приходилось отказаться.
Беспощадное уничтожение цензурой этой книги снова наглядно показало Мышкину невозможность в царской России действовать легальными методами. Хотя его политические взгляды и были весьма неопределенны – Мышкин выступал за «новый общественный строй, при котором он (народ. – В.А.) будет и сыт, и не бит, и здоров, и разумен, и свободен, и счастлив»>27, – Мышкин твердо пришел к заключению о необходимости включиться в революционную деятельность. И он принял смелое решение: наладить в своей типографии выпуск нелегальной литературы, начать пропаганду революционных идей. В этом отношении ему помогли его знакомства с передовой молодежью, которые он приобрел во время сходок в Кокоревской гостинице. В числе посетителей этих собраний был Порфирий Войнаральский, бывший студент Московского университета, уже не раз подвергавшийся ссылкам за участие в студенческих волнениях. Весной 1874 г. Войнаральский стал одним из наиболее деятельных организаторов движения «в народ». Он неутомимо разъезжал по городам Черноземного центра и Поволжья, повсюду организовывая кружки, сплачивая революционеров. Несколько раз Войнаральский приезжал в Москву и был хорошо известен передовой студенческой молодежи. Все свои силы и средства он безоговорочно отдавал революционному делу. С ним-то Мышкин и решил теперь установить самый тесный контакт.
Переговоры между Мышкиным и Войнаральским прошли очень успешно. Московские народники, уже слышавшие о Мышкине, давно надеялись использовать его типографию в революционных целях. Было решено, что Супинская и сестры Прушакевич, и ранее эпизодически выполнявшие в типографии Мышкина некоторые работы, поступят теперь в типографию в качестве постоянных сотрудниц. Выпуск нелегальной литературы было решено начать немедленно. В дальнейшем было признано более удобным не возобновлять старое соглашение Мышкина с Вильде, срок которого истек. Мышкин должен был отделиться от своего компаньона, снять отдельное помещение и перевезти туда свою типографию. Войнаральский, получивший значительное денежное наследство, использовавшееся им на революционные нужды, должен был финансировать работу типографии Мышкина.