. Деятельность московского пропагандиста Мышкина приобретала общероссийское значение, его типография становилась главной базой снабжения революционеров-народников пропагандистской литературой.
Книги и брошюры, издававшиеся в типографии Мышкина, расходились по стране и широко использовались при пропаганде. Пропагандисты, пошедшие «в народ», читали и раздавали их крестьянам. Песни, вошедшие в «Сборник новых песен и стихов», имели успех, причем особенно нравилась известная бурлацкая «Дубинушка», переделанная в революционном духе.
Так, в селе Потапово, Ярославской губернии, где народник Иванчин-Писарев сумел организовать пропаганду особенно успешно, на народных гуляниях крестьянская молодежь дружно распевала:
Ой, ребята, плохо дело!
Наша барка на мель села.
Царь наш белый, кормщик пьяный!
Он завел нас на мель прямо.
Чтобы барка шла ходчее,
Надо кормщика – в три шеи.
Весь май 1874 г. работа в типографии Мышкина проходила вполне успешно. И главная заслуга в этом принадлежит самому Мышкину, который смог умело организовать ее деятельность в самом центре Москвы, под носом у жандармов, проявив при этом блестящие организаторские способности.
Помещение типографии было разделено на две части: мужскую и женскую наборную. В последней по-прежнему работали Супинская, сестры Прушакевич, Фетисова и другие – всего 8 человек. Кроме того, набирать и печатать запрещенные книги часто помогали приходившие в типографию студенты, входившие в революционные кружки при Петровской академии и Московском университете: Селиванов, Соловцовский, Скворцов, Малиновский, Аркадакский и другие. Они помогали набирать книги, читали корректуру, вертели колесо печатной машины. Читать корректуру помогал поручик Фетисов. Редакторскую правку обычно вносили Мышкин, Аркадакский и Скворцов.
Конспирация в типографии была поставлена хорошо. Внешне типография работала обычно, ничем не выделяясь среди других. Мышкин лично следил, чтобы отпечатанные листы немедленно убирались из рабочего помещения, лично подбирал и уничтожал все испорченные листы и макулатуру. Это и обеспечивало успешный выпуск нелегальной литературы в течение полутора месяцев.
Даже, когда однажды в момент печатания запрещенных книг в типографию неожиданно вошел полицейский чиновник, он не увидел ничего необычного: каждый спокойно продолжал свою работу. Все это успокоило бдительность полицейского стража, и он удалился, ничего не заподозрив.
Во второй половине мая в Москву снова приехал Войнаральский, ранее разъезжавший по городам Поволжья и Черноземного центра и сколачивавший там революционные кружки. Скоро он выехал в Саратов, взяв с собой сестер Прушакевич. Войнаральский решил организовать в Саратове под вывеской сапожной мастерской центр по брошюровке книг, отпечатанных у Мышкина.