Такая мастерская и была им основана в Саратове, на Царицынской улице. Однако в отсутствие Войнаральского, постоянно вынужденного выезжать в другие города, должной конспирации там не соблюдалось. Работавшие там сестры Прушакевич, Селиванов и Пельконен вели излишне замкнутый образ жизни. «Сапожная мастерская» не принимала никаких заказов, и это скоро привлекло внимание местной полиции, которая решила произвести обыск.
Произведенный 31 мая 1874 г. обыск дал полиции «богатый улов»>31. Было обнаружено большое количество запрещенных нелегальных изданий. Сестры Прушакевич и Пельконен были арестованы. Жандармы подняли тревогу. В Петербург полетели шифрованные телеграммы. Туда же скоро стали поступать из различных мест сообщения о задержке лиц, пытавшихся вести революционную пропаганду среди крестьянства. Жандармам сравнительно скоро удалось установить связь между саратовской «сапожной мастерской» и Москвой, которая весной 1874 г. стала центром революционной пропаганды в России. Поэтому высшее жандармское начальство решило сосредоточить следствие по делу о революционной пропаганде в 37 губерниях Европейской России в руках начальника Московского губернского жандармского управления генерала Слезкина. По всей России были начаты многочисленные аресты.
Следует отметить, что Мышкин своевременно получил тревожные известия из Саратова и постарался принять меры предосторожности. Сестры Прушакевич во время обыска в мастерской Пельконена успели написать и передать для отправки в адрес наборщицы С. Ивановой телеграмму следующего содержания:
«Потрудитесь передать Пудикову (т.е. Мышкину), чтобы он приготовился к принятию наших давно ожидаемых знакомых, которые только что посетили нас в Саратове и, вероятно, посетят вас вскоре»>32.
Получив эту телеграмму, Мышкин прежде всего попытался укрыть наиболее ценное для будущей революционной работы – типографский шрифт. Другой важной задачей, которая встала перед ним в это время, была поездка в Саратов, чтобы на месте выяснить масштабы провала. Для этого Мышкин использовал поездку в Рязань с целью стенографирования заседаний рязанского земства. Из Рязани Мышкин немедленно направился в Саратов >33.
К этому времени в отсутствие Мышкина в его типографии были произведены два обыска, причем во время очень тщательного второго обыска девушки-наборщицы были арестованы, и в руки жандармов попали материалы, уличающие Мышкина. 8 июня Московское жандармское управление объявило по России повсеместный розыск Мышкина >34. Жандармы подстерегали его на всех вокзалах. Предупрежденный об этом Константином Аркадакским, Мышкин при возвращении из Саратова сошел с поезда не доезжая до Москвы и приехал в город на нанятых лошадях.