Что делать, коза оказалась неприступной, но оставался мерин. Он был стар и не агрессивен, а главное — у него был хвост, который прямо-таки притягивал медвежонка. Он сгорал от желания подергать за этот хвост, тем более что мерин в отличие от козы не вставал на дыбы, а лишь прижимал уши и мотал головой, когда медвежонок приближался к нему. Денисов, следивший за этими попытками медвежонка, однажды предупредил его:
— Смотри, милок, допрыгаешься! Он когда-нибудь так звезданет тебя, что глаза на лоб вылезут!
Но эти увещевания до медвежонка не доходили, а караулить, как бы чего не случилось, у Денисова не было времени, поэтому и вышло то, чего он опасался.
Денисов был на огороде, когда до него донесся визг медвежонка. Бросив лопату, он выбежал за калитку и увидел, что медвежонок катается по земле недалеко от мерина и кричит как зарезанный, а сам мерин, не обращая никакого внимания на переполох, спокойно щиплет траву.
Денисов подбежал к медвежонку. Вся голова у него была в крови, и Денисов понял: достукался, дурачок, звезданули. Рядом крутилась и обнюхивала медвежонка Найда, прибежавшая вслед за Денисовым, и он накинулся на нее:
— А ты куда смотришь! Лежишь целыми днями, не належалась! Убили вон твоего-то!
Взяв медвежонка на руки, Денисов понес его домой. С горем пополам — медвежонок не давался — осмотрел ему голову и увидел, что, слава богу, ничего страшного. Залепил мерин здорово, но лоб не пробил, снял лишь лоскут кожи. Прижигать чем-нибудь рану Денисов не решился, медвежонок мог совсем озвереть от боли, но промыть все-таки требовалось — если попала грязь, начнется загноение.
Подогрев воды, Денисов бросил в нее немного соли, размешал и стал тряпкой промокать лоб медвежонку. Тот причитал и всхлипывал, но Денисов ласково успокаивал его и наконец, кое-как прилепив оторванный лоскут на место, отнес медвежонка к Найде. Та сразу стала лизать раненое место, и Денисов успокоился: теперь все в порядке, залижет.
Через неделю рана засохла, содранный лоскут приживился, но скоро Денисов с удивлением обнаружил, что шерсть вокруг шрама на лбу медвежонка вроде бы как посветлела. Сначала он подумал, что непоседа медвежонок в чем-нибудь перепачкался, и даже потер ему лоб, но белизна не исчезла. Смотри-ка, — удивился Денисов, никак поседел! А еще через неделю в этом уже не приходилось сомневаться: на лбу у медвежонка образовался светлый полукруг, точно обозначивший то место, куда ударило лошадиное копыто. Видно, удар вызвал какие-то изменения в организме медвежонка, и теперь вокруг шрама росла белая шерсть.