Аркадий Самуилович отправился за советом к главе Пруса Юдину. Годы подполья приучили Юдина к скрытности.
— То, что я тебе сообщу, является большой тайной, — сказал бывший заговорщик. — Между нами и Пастором существует негласное соглашение — друг другу не мешать.
— А что мне оставалось делать, — развел он руками, увидев, как удивленно вскинул брови Аркадий, — когда наши безбожники понакупали дешевые квартиры именно там, где живут их избиратели? Но это еще полбеды, так они и лавки некошерные пооткрывали! Вот и приходится и нам, и им терпеть: они закрывают глаза на магазины, торгующие свининой в субботу, а мы — на их агрессивную религиозную агитацию. Так что, Аркадий, отдай ты им садик! — заключил Юдин. — И имей в виду, что никакого официального сотрудничества между нами и Пастором нет! Ты только представь, как отнеслись бы наши и их избиратели, просочись слухи в прессу.
Впоследствии Аркадий Самуилович понял, что Юдин рассказал ему только часть правды, что есть вторая часть, в которую его не посвятили. Он заметил, что в кнессете Прус и Пастор идут параллельным курсом: вместе входят в правительство, вместе выходят и голосуют похожим образом за различные законопроекты. Кажется, их негласное сотрудничество было хорошо взаимосогласовано. Он должен был установить, где проходят границы, при каком приближении эти идущие параллельно заряженные частицы начнут отталкиваться.
Он попросит члена муниципального совета от Пастора рава Шломо выяснить, что произошло с Юлией в Бней-Браке, а также повлиять на ход следствия.
Следователь Роберт Волинский проснулся в то утро намного раньше обычного от боли в голове и некоторых других частях тела. Он долго стоял под душем, пытаясь прийти в себя, собирая воспоминания о прошедшей ночи. Под влиянием таблетки головная боль отступила, сменившись душевной. Он был не настолько пьян накануне, чтобы забыть свой провал, бессилие, ничтожество. Хвастовство проститутки не обмануло его. От самого себя не скрыть правды. Он провалился, несмотря на оптимальные условия, на которые так надеялся. Конечно, первая проститутка была не так хороша собой и даже безобразна, но вторая… Вторая была и красива, и сексуальна, и старательна. И все-таки он провалился. Была это слабость души или тела? Какая часть в его организме изменила другой? Мозг ли потерял способность реагировать должным образом. Если мозг, то какой его отдел? Он был способен оценить красоту второй проститутки, округлость форм, правильность пропорций. Значит, с восприятием все в порядке. Но красота не возбудила сексуального желания, стремления коснуться руками ее груди, живота, бедер, почувствовать тепло и мягкость кожи. Это было, как смотреть на мраморную статую, обнаженную, но ледяную. Значит, отказала подкорка, ответственная за эмоции.