Люциус ответил ей обжигающим взглядом.
Жрец, видя это, кивнул. — Думаю, вам надо вернуть эту вещь, которую вы украли и тогда я помолюсь за вас Перводуху и, может быть, простит вас.
— Исключено. — Заявил Люциус.
Холька толкнула его. — Если только так мы избавимся, то давай.
— Не паникуй. — Спокойно ответил он и обратился к жрецу. — Можем ли мы вернуть эту вещь, чтобы ты потом подарил нам её? После исцеления.
— Если Перводух наказал вас за её похищение, значит она очень важна. А потому я не могу подарить её вам.
— Люциус.
Волшебник нехотя достал из под плаща четверть круга и протянул жрецу.
Тот принял её с глубоким облегчением. — Сейчас приготовлю всё необходимое.
Оставив в сторону исписываемую доску, он тут же принёс несколько веток дуба, позолоченное солнце на деревянной палке и немного пепла.
Следуя его жестам, троица села на колени перед алтарём. Кириан со скептическим лицом отошёл к стене.
Жрец начал молиться, Перводуху, прося его простить «неумных иноземцев, посягнувших, по дурости своей на святая святых, на символы твои».
Закончить он не успел. С криком: «Стража!» вбежал культист. Ему вслед снаружи раздались громкие воинские команды.
Все вскочили на ноги. Жрец перестал читать молитву.
— Ты сможешь закончить в другом месте? — Осведомился Люциус.
— Заканчивай сейчас! — Холька обнажила меч и в вприпрыжку достигла дверей.
— Сюда, кому сказал! — Раздалась команда. — Сдавайтесь, преступники! Или мы вас оттуда вытащим!
Холька вышла наружу и что-то произнесла.
Жрец поднялся. — Я не могу провести ритуал, когда рядом идёт бой. Мне нужна тишина.
— А где живёт этот Перводух? — Спросил Энрик.
Жрец очень удивился его вопросу. — Вокруг, конечно! Он везде.
— Хорошо! — Голос Люциуса звуча так, будто он прямо сейчас готов сжечь жреца заживо. — Есть места, которые считаются его священными?
— Как это? Весь лес — его святое место.
— И вы никогда его не видели? — Спросил Энрик.
Снаружи доносился требовательный голос Хольки и ещё более требовательный и громкий мужской голос.
— Раньше предки наши приносили жертвы Перводуху на поляне к северу. Примерно в дне пути. Там, говорят, он к ним являлся. То ли, как прекрасная девушка, то ли, как статная старуха. Но это давно было. Очень давно.
— Провести нас сможешь?
Жрец постарался сохранить спокойное лицо, но видно было, что горящий взгляд Люциуса его пугал.
— Кто же тогда будет молитвы возносить?
— Ты путь знаешь? — волшебник насел на него, гневно сверкая глазами.
Тот неуверенно кивнул.
Люциус сделал несколько жестов, произнёс несколько слов и взгляд жреца стал бессмысленным. Его тело будто окаменело. Они с Кирианом схватили его и понесли за алтарь.