Митрополит пояснил на это, что его величество сам сознает непригодность Протопопова как министра, но не считает возможным теперь же его уволить, вся поднятая против него травля исходит, по убеждению государя, от тех самых лиц, которые, как Родзянко, только что перед тем советовали назначить Протопопова министром торговли и всячески его хвалили и которые все оказались против, как только государь по своему почину дал ему другое назначение. «Стоило мне его назначить, – сказал, по словам Питирима, государь, – как тотчас Протопопов оказался сумасшедшим». Поэтому его величество хотел бы несколько отсрочить выход Протопопова из состава правительства. Но так как он находит необходимым соединить должности председателя Совета с министром внутренних дел в одном лице, то предполагает поместить Протопопова на должность министра иностранных дел.
Я ответил, что назначение Протопопова министром иностранных представлялось бы уж совершенно невозможным, как потому, что придаст новую пищу толкам о намерении правительства заключить сепаратный мир, так и потому, что в роли министра иностранных дел Протопопов способен причинить своей невоздержанной болтовней величайшие осложнения. Поэтому, раз его величеству угодно отсрочить увольнение Протопопова, то я предпочел бы сохранить его еще некоторое время министром внутренних дел с тем, чтобы мне было предоставлено право избрать ему товарищей министра по своему усмотрению; этим путем я мог держать министерство в руках до времени, когда удастся убрать Протопопова окончательно; мне при этом пришло в голову имя М. Э. Ячевского, псковского губернатора, который, будучи назначен товарищем министра, ведающим полицией, превосходно справился бы с этой, первенствующей задачей ведомства, да, кстати, как человек очень ловкий, нашел бы способ выжить поскорее Протопопова.
Что же касается «известного лица», сказал я, то я смотрю на дело так. Государь волен совещаться с кем ему угодно и о чем ему угодно, в том числе и с Распутиным, и никто не вправе в их отношения вмешиваться. Если, однако, лицо, с которым государь частным образом совещается, станет выносить секрет этих отношений на улицу, а тем более похваляться своим положением, лезть к министрам и расточать обещания, то при этих условиях служить на ответственном месте я не счел бы возможным. Вообще же, если бы государю, к величайшему моему смущению, угодно было возложить на меня те обязанности, о которых идет речь, то я очень просил бы его величество облегчить мне на первых порах их выполнение, согласившись на временный отъезд Распутина из столицы, а главное, разрешив обезвредить тот круг проходимцев, которые эксплуатируют «старца» в своих видах, путем административной их высылки на время войны в места более или менее отдаленные.