Крепче обнимаю себя руками и подношу сигарету к губам, тупя глаза в пол.
— Да нет, — Ромка нервно взъерошивает волосы на затылке и виновато улыбается, — Но уже почти, Дамир Тигранович, часа два максимум, и все устраним! А веселье… Так пятница же, Женя вон со мной на свидание согласилась пойти. На концерт…
Моментально вскидываю голову, расчленяя Злобина взглядом. И чувствую, как недобро вспыхнувшие черные глаза напротив поджаривают меня.
— Свидание? — неверяще тянет Керефов.
— Дружеское, — выпаливаю я, смотря на Рому.
Тот бесшабашно пожимает плечами. Он просто не понимает…
— Хм… Дружеское, — у Дамира голос становится бархатным, как у заклинателя змей, и это до чертиков нервирует, — Жень, так у вас вроде бы уже есть один… ДРУГ… этот… как его… Александр.
Рома переводит на Керефова непонимающий взгляд, и мне тоже все-таки приходится повернуться и посмотреть Дамиру в лицо. В ушах тут же начинает шуметь во сто крат сильнее, когда я напарывающий на его прошивающий насквозь взор. Дамир, продолжая буровить меня исподлобья, зажимает фильтр зубами, чиркает зажигалкой и, поднеся к сигарете пламя, делает глубокую затяжку.
— Вам не много мужиков — ДРУЗЕЙ? — вкрадчиво продолжает, стряхивая огонь и убирая зажигалку в карман, — Вы их, Жень, что? Со’лите?
Краем глаза вижу, как у ни черта не понимающего Злобина от такой грубости отвисает челюсть. Вспыхиваю. Мне почему-то стыдно. Стыдно за двоих, потому что Керефову, по всей видимости, на Ромку плевать. Он вообще смотрит только на меня и, кажется, даже не мигает.
— Друзей много не бывает, Дамир Тигранович, — пою самым сладким голосом, на который вообще способна, и наглею до такой степени, что призывно улыбаюсь, добавляя:
— А вы разве с женщинами не дружите?
По заросшим щекам Дамира прокатываются желваки, а жгучие глаза щурятся от выпускаемого сигаретного дыма.
— Я начинаю думать, Жень, что то, что я делаю с женщинами, вы и называете «дружбой»…
Меня так передергивает от этого заявления, что я случайно ломаю сигарету, сжав кулаки, и падающий крапарь чуть не прожигает мне юбку.
— Чёрт! — я раздосадовано смахиваю пепел, разрывая наш будоражащий как электрический стул зрительный контакт.
От гнева слегка штормит, пока отряхиваюсь. Каждое биение сердца с силой толкает кровь по венам, заставляя покачиваться.
Он меня что? Сейчас шлюхой назвал? Козел… Хрен ему, а не свидание!
— Значит, концерт? — разносится над моей головой голос Дамира, — И куда идёте?
Подбираю разломанную сигарету с бетонного пола и выпрямляюсь. Щеки горят.
— В А2 сегодня. Там фестиваль, знакомые мои играют, — немного растерянно рапортует Роман, пока я отхожу от них, чтобы выбросить мусор.