— Но… как же госпожа Бьянка?
Аламар усмехнулся.
— Пока госпожа Бьянка раздумывала, нашлась куда более сговорчивая кандидатура. Не так ли, милая?
Дани съежилась, ощутив прикосновение металла к лицу.
А ведь теперь… он будет постоянно ее касаться, вот этой страшной железкой. И не только.
Ньями наконец обрела способность двигаться, всплеснула руками и бросилась к ним.
— Всеблагий… Господин Аламар, я рада, очень рада. Но почему ваша жена в таком виде?
— Такой вид, Ньями, вполне свойствен девкам из подворотни.
Дани устало прикрыла глаза.
Нет, она не услышала ровным счетом ничего нового. И — да. Она вполне ожидала подобных выпадов. Теперь Ньями будет смотреть на нее как на отбросы.
Но разве в этом будет что-то, к чему она не привыкла?
— Господин Аламар, — голос Ньями прозвучал неожиданно строго, — так нельзя. Совсем нельзя. Позвольте, я заберу вашу жену и приведу ее в порядок. Она ведь могла подхватить простуду. Или грудную лихорадку, того хуже. И потом… — ее взгляд упал на застегнутый ошейник, — что это?
— Не смей его снимать, — процедил Аламар, — снимешь — убью. Не посмотрю на то, что ты…
— Хорошо, как скажете, — Ньями поджала губы, — но я все же приведу вашу жену в чувство. Позволите?
Инквизитор стоял прямо за спиной Дани, и гладил ее протезом по шее, время от времени спускаясь чуть ниже, обрисовывая холодным металлом вырез рубахи.
— Осмотри ее, мою жену. Не хочу подцепить от нее какую-нибудь заразу.
Кровь бросилась в голову, и Дани опустила взгляд.
Стыдно. И больно. Ей захотелось развернуться и крикнуть в это лицо, вечно закрытое маской — за что ты меня так ненавидишь? Что я тебе сделала?
— Мне кажется, господин Аламар, что вы немного поспешили и с женитьбой, и с выбором жены, — сварливо заметила Ньями. Тут же приобняла Дани за плечи и легонько потянула вглубь дома, — идемте, милая, я сейчас сделаю вам теплую ванну, а потом дам горячего молока с медом.
Дани не сопротивлялась. Инквизитор презрительно хмыкнул за ее спиной, она невольно обернулась и поняла, что он только что избавился от маски.
«Ну и зачем она ему вообще нужна? — Мелькнула мысль, полная горького сожаления, — подумаешь, шрамы. Ну и что. У многих людей бывают шрамы, и это совсем не то, что стоит прятать».
Дани поймала его взгляд, застывший, полный ярости и безысходной тоски. Опустила голову. Мало ли что, а вдруг ему не нравится, что она смотрит на его лицо. Хотя лицо как лицо. Только одна половина нормальная, а вторая выглядит так, словно ее рвали железными когтями. Хорошо еще, что глаз уцелел. Мастер Аламар уже только за это должен быть благодарен Всеблагому.