— Нет уж, не нужны мне балы, я лучше ещё позанимаюсь. Или книжки почитаю.
Я вздохнула как можно тяжелее.
— Девочка моя, не переживайте так, — расстроился Белочкин. — Придумаем что-нибудь. Вот хоть на обед его пригласим, не отвертится. Пусть посмотрит, каких успехов вы достигли. Как думаете, а?
Я с энтузиазмом поддержала это предложение, хотя и подозревала, что Ли Си Цын под любым благовидным предлогом откажется от визита, тем более что речь шла об обеде. Кормили у Белочкина не сказать чтобы плохо, но куда скромнее, чем у Ли Си Цына. Хуже того, в честь меня время от времени пытались готовить какие-то китайские блюда. Не знаю, насколько они получались аутентичными, но я поняла одно — китайскую кухню я не люблю совершенно, поэтому постоянно твердила, что не надо ориентироваться на мой вкус, мне и русская очень нравится. Похоже, Белочкины тоже не были в восторге от китайской, потому что попытки разнообразить меню в стиле настоявшей родины Ксиу в конце концов сошли на нет.
Оказалось, я зря сомневалась, что Ли Си Цын примет приглашение. Пусть он из своего дома выходил крайне редко, но ради обеда у Белочкина сделал исключение. Хозяева так обрадовались, что не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: не балует Ли Си Цын визитами своих знакомых. Время обеда пока не наступило, и Белочкины засуетились, то и дело выскакивая из гостиной и стараясь оставить нас наедине. Получалось это плохо, поскольку то один, то второй отпрыск семьи вламывался в гостиную в самый неподходящий момент, а именно: как только я открывала рот, чтобы узнать новости.
Казалось, с того времени, что я видела песцовского дядюшку в последний раз, он стал ещё грузнее, двигался пусть уверенно, но тяжело. Каждый шаг чувствовался не только посторонними, но и им самим. Поэтому он как добрался до кресла, так и замер в нём с блаженным выражением лица, которое хозяевами дома было отнесено на мой счёт. Я же скромно устроилась рядом с ним на стуле.
— Борис Павлович, тот страшный офицер, что напугал меня в вашем доме, он вам больше не угрожал? — наконец попыталась я как можно более обтекаемее узнать то, что меня волновало.
— Он? Мне? Угрожал? — презрительно фыркнул Ли Си Цын.
И наконец активировал полог тишины. Но совсем простенький, почти такой, как я использовала. Я даже разочарованно вздохнула, когда это обнаружила. Но Ли Си Цын, хоть и понял причину моего расстройства, тем не менее не сделал ничего, чтобы меня обрадовать.
— Елизавета Дмитриевна, почему вы тянете время? — буркнул он. — Мне уже надоело терпеть в своём доме эту дуру. Мы договаривались, что вы сдаёте экзамены и уезжаете.