— Ведьму… ведьму он выбрал! Служила там где-то… то ли при медчасти, то ли при штабе… вот кто женщин в армию тянет, скажи? Это ж сплошное непотребство. С кем она там гуляла, кто знает? А тут, стало быть, любовь. И жениться на ней. Ага… чтоб на меня все пальцем показывали? Чтоб шептались, будто Бестужев вовсе ума лишился, если дозволил такое? И Турбины опять же… это даже не оскорбление. Это… да за такое в прежние времена род до последнего человека вырезать могли!
— Только он тебя не послушал, так? — Беломир глядел спокойно, умиротворенно даже.
— Не желал. Сказал, с благословением или нет, а все одно по-своему поступит. И что он не разрешения спрашивает, а… ставит в известность.
Бестужев поморщился.
Жива была и обида на сына, и непонимание, как так вышло? Да, старшенький проявил природное упрямство, да… но ведь и сам Ярополк некогда батюшке нервов потрепал изрядно. И военная стезя, пусть непривычна роду Бестужевых, однако поди ж ты, вышло как нельзя лучше.
Почетней.
— Знаешь, еще немного, и я поверю, что тот прорыв был делом твоих рук.
— А вот это… — Бестужев ощутил вдруг, как воздух сделался густым, тяжелым. И сердце оборвалось.
— Извини, — вот только в голосе Беломира не было и тени раскаяния. — Но… хорошо ведь получилось, правда? Про развод никто и знать не знает. Если заявление и было…
…было.
Но и его попридержали, а после убрали верные люди. Только, коль уж слушок пополз, то не такие и верные, как сие представлялось.
— Катерина осталась вдовой, получив свое. Семья её тоже не в обиде. Тебе вот орден достался, который весьма укрепил твои позиции. Как же, отец потерял старшего сына, наследника, опору и надежу…
Бестужев рванул воротничок.
— А ребенок? Он ведь не вписывался в эту вот красивую сказку, так? Появись он в доме, стали бы вопросы задавать, выползло бы… попорочило бы честь героя. Что с этим ребенком? Он вообще жив? Они?
— Ты… ты за кого меня принимаешь?
— За человека, который ради репутации и власти любого в дерьме утопит.
— Я не уверен, что этот ребенок вообще…
— Проверить легко. Но ведь ты не стал, верно? К чему это… вдруг бы выяснилось, что этот ребенок от Сашки? Тогда пришлось бы что-то думать, придумывать, врать… нет, куда уж проще сделать вид, что его вовсе нет. Так что с ними стало?
— Уехали.
— Куда?
— Понятия не имею, — Бестужев откинулся на кресле, чувствуя, как задергалось, затрепыхалось в груди сердце. он ведь все-таки старый человек. У него нервы! И здоровье давно не то… он… он никому-то не желал зла. Из своих.
И обо всех бы позаботился.
Заботился, как умел.
А они…