Обратно плыл в кромешной темноте, ориентируясь только на свет бакена, но добрался, тем не менее, без происшествий. На берегу долго и безуспешно искал одежду. Исследовал бетонку вдоль и поперек, едва не касаясь носом плит, но так ничего и не обнаружил. «А здесь тоже ребята не промах! — решил Шпала, — не хуже, чем у нас в Икске, подметки на ходу стащат!» И, удовлетворившись сделанным открытием, побрел к тете Зине. Смелое предприятие это осложнялось многими обстоятельствами, так-как, во первых, решив искупаться нежданчиком Витька не прихватил с собой плавок, и теперь вынужден был рассекать по незнакомому городу в семейно-спортивных трусах образца, надо полагать, 1913 года, так-как с тех пор мода на этот вид мужского туалета в России мало изменилась. Они были в ту пору еще черные и по колено. Сначала Витька пробовал пробираться по темным переулкам перебежками, но тут выяснилось второе осложняющее дело обстоятельство: оказывается, надеясь на брата, он абсолютно не запомнил дороги, а, пробираясь околицей, к тому же еще и заблудился, так что и приблизительно не мог теперь сказать, в какую сторону от него находится искомый объект. Народу в темных закоулках попадалось мало и преимущественно оказывался он довольно-таки пугливый, так что, увидав бегущего сзади за собой почти голого человека, настойчиво пытающегося вызвать на разговор, почти всякий бросался в ближайший двор с надписью «Осторожно, злая собака» или начинал истошно орать, прося о помощи, так что Шпале приходилось менять курс следования на обратный. А поскольку Витька еще к тому же не мог четко объяснить теткины координаты, так как помнил только номер дома и квартиры (отец нарисовал ему план, как добираться до дядьки от речного вокзала, но план этот остался в кармане похищенных брюк, да и мало бы он что дал сейчас — где искать вокзал?), общение еще несколько усложнялось.
Пришлось выходить на хорошо освещенные, широкие улицы и там приставать с расспросами к прохожим. Сначала Витька стеснялся, но потом понял, что это плохо действует на окружающих, и ничего ровным счетом не дает. Он плюнул и пошел торжественным маршем, напевая себе под нос, сугреву ради и бодрости для, пришедшую на ум и, как ему казалось, к месту, песню: «Волга, Волга, — мать родная, Волга русская река, не видала ты подарка от донского казака». Шпала уже было нашел нужный дом, но за ним увязалась погоня в виде милицейского воронка. Спасаясь от преследования, Витька опять заблудился и только со второй попытки накрыл цель. Родню он обнаружил в полном сборе (невиданный случай!), но несказанно обрадованную его появлением.