И вот он появляется в кухне, самом теплом помещении прохладного дома. Он возбужден.
Впервые ему приснился Уайти!
Он открыл глаза (во сне)… а на кушетке, глядя на него, сидит отец.
– Я сказал: «Привет, папа. Что ты тут делаешь?» Таким детским голосом, чтобы скрыть изумление. Ну и чтобы он не догадался о своей смерти. Он-то был уверен, что жив курилка. Ты же помнишь папу: он не любил чужих сюрпризов! Его ответа я не расслышал. Он что-то говорил, но все слова тонули. Губы шевелились, но доносились только бессвязные звуки. Тогда я сказал: «Все спрашивали, где папа». У меня сдавило горло. Главное, не заплакать, иначе он поймет, что умер, и это все испортит. Когда я проснулся, долго даже не мог пошевелиться. Мне предстояло понять онтологический парадокс, мама. В этом смысл моего сна. Папа мне все объяснил… без слов, чувственно, словно музыкой. Как я – помнишь? – когда играл ему на флейте. Это уже не музыка, а дыхание, воздушные волны. Вибрации. Если бы дух перемещался в пространстве, то вот так… как зыбь. Папа мне все объяснил без лишних слов. О чем-то таком было написано в его книге. Помнишь, как он читал в гамаке? Мы к нему подкрадемся, а он спит! Но папа, по крайней мере, старался. В отличие от многих. Иногда он просматривал мои университетские учебники. Не задавая никаких вопросов. Ему было интересно… Платон, Аристотель, Спиноза. Он был особенный, хотя изображал из себя обычного человека. Говорил, что не собирался идти в бизнес. Не мне лично, но я знаю. Его помазанником был Том… таким и остается. Но сейчас-то папа говорил со мной. Объяснял, чтó мы должны знать. Если мы с тобой находимся в этом доме, мама, то почему бы и ему не быть где-то здесь?
Вирджил говорил увлеченно, и она не всегда поспевала за его мыслью.
– Или так: здесь и там.
О чем он? Вирджил никогда не говорил с ней на такие темы. (Или это Уайти говорит со мной через него? Такое возможно?) Джессалин слушает его со всем вниманием.
– Отсутствующие там, а мы здесь. Они тамошние, с нашей точки зрения. Но представь себе, что папа путешествует. Он может находиться в Австралии или в Японии. То есть здесь ты с ним не встретишься. Относительно тебя он там. Таким образом, сам факт, что папы здесь нет, не является качеством его существования, а всего лишь твоим восприятием его существования. Ты меня понимаешь, мама?
Джессалин глядит на вдохновенного сына, напоминающего ясновидящего, чей маленький мозг вместил в себя целый мир.
Она поражена, растеряна. Но в этом каскаде слов ей слышится нечто утешительное, чего ей так не хватало.